Первобытным
ревом, к примеру, кроме него самого, форма наградила только
бойцов ближнего боя: Гелю, Пончика и Фантика. А вот у Таши, как ни
странно, этого навыка не оказалось. Что получили остальные, Макс
пока не запомнил – ребята сами не до конца понимали, как лучше
использовать свои новообретенные возможности, а поэтому он старался
им пока не мешать, тут со своими бы навыками
разобраться…
Серый лев
перевел взгляд на спящую рядом подругу, глубоко вздохнул и положил
голову на передние лапы. Ночи в этих местах пахли нагретыми
камнями, сухой травой и гнилыми водорослями – ими тянуло с лежащего
на юге болота. Где-то ревели ночные хищники, противно
перекрикивались падальщики, с юга, огибая тут и там наваленные
глыбы камней, к их лагерю потянулась тонкая полоска тумана. Сон не
шел, ощущение тревоги не усиливалось, но и не пропадало, и Макс
решил подумать о чем-нибудь хорошем. Например, о детях… «Интересно,
а сколько у львицы рождается львят?» – вспомнив вечерний разговор у
костра, мысленно хмыкнул он и снова перевел взгляд на спящую рядом
подругу. Вроде не меньше двух и не больше пяти – так говорили в
какой-то передаче по телевизору. Хорошо бы, сразу пять! Это же
сколько любви сразу придет в этот мир… в их с Аленкой мир. Лев
вздохнул и, прикрыв глаза, попытался считать прыгающих через забор
овец. Тут же захотелось есть. Он отогнал от себя видение жареных
барашков, и в этот момент сработала одна из ловушек. В канале
раздались встревоженные голоса часовых, которые, впрочем, через
пару минут утихли – в ловушку попала какая-то местная ночная тварь.
Вскочивший было Макс снова улегся на землю, успокоил проснувшуюся
от его шевелений Алену и не заметил, как сам погрузился в
сон.
Проснулся
он, как всегда, по своему внутреннему будильнику. На часы можно
даже не смотреть – без десяти пять на них. Эта непонятная, но очень
полезная способность появилась у него с обретением кошачьей формы и
работала тоже только в ней. Серый лев привычным движением стряхнул
с шерсти росу, потянулся, когтями прочертив в земле восемь глубоких
борозд, сладко, по-кошачьи, зевнул и, лизнув в морду приоткрывшую
глаза подругу, неслышной тенью заскользил в сторону часовых, слыша
за спиной её удовлетворённое урчание.
– Рексар? –
остановившись около возведённой клинками изгороди, позвал он в
групповом канале своего разведчика.