Словно услышав мои мысли, демон резко повернулся в мою сторону.
Я затаила дыхание, прикинувшись ветошью. Ткань удачно закрывала мне
лицо, оставив лишь небольшую щель для обзора. Но вот локоть
наверняка высунулся. Правда, в углу среди ковровых дорожек…
Отвернулся. Спасибо, Небо!
Его взгляд остановился на торчащих из ковра кружевах. Он
шагнул...
И тут шевельнулся «вьюнок» на виске, впившись в кожу так, что я
зашипела. Демон мгновенно оглянулся.
Мышка это прошуршала. Мышка! Понятно? Серая. Тощая. С голым
хвостиком. Уже убежала, нет ее.
Демон принюхался, чихнул и направился к ковру с завернутым в
него платьем.
И тут как по сигналу за окном рвануло — ослепительный разряд
голубой молнии озарил мир. А через несколько мгновений хор голосов
закричал невнятно, но с немалым оживлением:
— Вашество! Вашсияство! Сюда! Там!
И еще одна яркая вспышка. И чей-то мучительный, смертный вопль.
Что там происходит?
— Хрр! — Лицо демона перекосила гримаса ненависти, он дернулся
было к окну, но передумал, метнулся к ковру, сгреб объемный и
тяжеленный рулон, как пушинку, закинул на плечо, не обращая
внимания на посыпавшиеся из ковра драгоценности.
Прочертив в воздухе большой двухметровый овал выстрелившим из
когтистого пальца лазерным лучом, синекожий житель Нижнего мира
ступил в портал и исчез.
Запахло поджаренной горячей пылью.
Я не полезла к окну узнавать, кто балуется в саду громами и
молниями. Мне хватило потрясений. Прихрамывая, я заторопилась к
двери. Оттолкнула жалобно звякнувшую диадему и бриллиантовое
обручальное кольцо, подавила порыв прихватить пару жемчужин из
порванного колье — если найдут у служанки драгоценности, никакая
маскировка не поможет.
За дверь я выскочила как раз в тот момент, когда кто-то, яростно
ругаясь до невозможности неприличными словами, бежал к окну.
Я захлопнула дверь и даже ключ за секунду вставила и повернула.
Со страху, не иначе. И побежала в глубь дома, но тут же споткнулась
о валявшуюся на полу подставку для зонтов, отлетела в угол и
растянулась, хорошенько приложившись лбом о стену. Не рой другому
яму…
— Ох, деточка! — услышала я сквозь гул в ушах участливый голос
матушки Зим. Лба коснулись ее пальцы, сухие и жесткие, как веточки.
— Ушиблась?
От ее прикосновения боль прошла удивительно быстро. Старушка,
придерживая меня за плечи, помогла приподняться и опереться о
стену, поправила на мне съехавший на затылок помятый чепец. И
вовремя: из сада в дом вбегали перепуганные слуги, за ними,
поддерживая друг друга, ввалились баронесса с гувернанткой.
Выглядели они ужасно, словно их пожевала и выплюнула дохлая ундина
— мятые, бледно-зеленые, растрепанные. В самый раз в храм на
церемонию обручения.