Нечего и думать вывернуться из захвата противника, обладающего такой дикой силой. И вообще, я в паре секунд от перелома шеи. Другой бы впал в панику, но это не мой случай. Нож на поясе – полезная вещь. Вот уже ладонь сжимает рукоять, а вот лезвие снизу вверх заходит в податливую брюшину и идет все выше и выше, оставляя за собой зияющий разрез.
Впервые за все время схватки источником звуков стали противники. Мой заклекотал, будто рассерженный орел, рванулся в сторону, намереваясь резким движением сломать мне шею. Так бы и произошло, сопротивляйся я его действиям. Но нет, в таких случаях лучше делать все наоборот, ему же будет хуже.
Рывок был силен, но ушел вхолостую. Мало того, душитель потерял равновесие и, чтобы не завалиться, был вынужден отпустить добычу. А вот я удержаться не сумел, упал на пол и, не останавливаясь ни на миг, закатился под ближайшую койку.
Увы, но отсидеться под ней мне не позволили. Кто-то почти сразу ухватил за ступню, потащил с такой силой, что сопротивляться было невозможно. Я, правда, попытался хвататься за жерди, но лишь рассадил пальцы впустую.
Последний рывок, и я увидел противника. Нового или все того же – не понять. Темная фигура на фоне слабо мерцающего дверного проема, сгусток мрака с человеческим силуэтом. Странно, но лицо Дамуса, поднимавшегося за спиной незваного гостя, я почему-то вижу прекрасно. Как и опускающийся топор с белым лезвием. Противный хруст, такой же неприятный хлюпающий звук, и моя нога освободилась. Поверженный враг еще падает, не по-человечески дергаясь, а мастер по металлу уже нападает на следующего, сонным голосом крича:
– Подохни! Тварь!
Искать винтовку некогда, но моя койка – за спиной, а на ней рюкзак. Наверное, никогда в жизни я не раскрывал его так быстро, не сводя при этом взгляда с Дамуса. Только теперь понял, почему его видно, несмотря на почти полный мрак. Мастера обволакивала пелена из полупрозрачного колышущегося студня, испускавшего синеватое сияние, вот оно-то и давало разглядеть многое, скрывая при этом мелкие детали. И, к сожалению, совершенно не освещало врагов. Те так и остались сгустками тьмы, летящими на Дамуса из углов, с проходов меж лежанок, с потолка. Некоторых он успевал встретить ударами топора, другие, не дотянувшись до его тела, с тем же клекотом отскакивали, отчаянно тряся дымящимися конечностями.