чимали*** - плетенный щит, был настолько
прочным, что подчас выдерживал попадание из европейского арбалета.
Щиты обильно украшались перьями, мехом, а внизу имели своеобразную
завесу для защиты ног из полос ткани или кожи. Причем их узоры
служили не просто для украшения, а опять-таки отображали ранг
владельца того или иного щита.
Тепонацтль**** – представлял собой
горизонтальный цилиндр, выдолбленный из дерева, с прорезями. Звук
извлекался двумя палками с каучуковыми наконечниками. Его часто
использовали на арене боевых действий (сродни европейскому горну).
Отбивая определенный ритм командир указывал воинам как нужно
действовать.
В город мы вошли к обеду следующего дня. Тотиман хранил траур по
последнему тлатоани. Площадь у большой теокалли была заставлена
бархатцами. С Тоноаком уже простились и лишь цветы на площади
напоминали о нем.
Во дворце нас встретила Зиянья и Оллин.
- Рад видеть тебя в добром здравии, принц! – открыто улыбнулся
Оллин, крепко обнимая моего мужа.
- Я тоже рад тебя видеть! – ответил Уанитль. – Жаль, что не могу
сказать того же об Ухкуи.
Тут воины, несшие тело тлакатеккатля, завернутое в большую
шкуру, подошли и аккуратно опустили Ухкуи на ступени.
- Что случилось? – спросил Оллин, а Зиянья в ужасе закрыла рот
рукой.
- Он напал на нас, с сотней воинов перед водопадами. Если бы не
меткий выстрел моей жены, в шкурах сейчас бы лежали мы.
- Извини, принц, я не знал! – изумление Оллина казалось
искренним, но после Куаутемока индейским принцам я не доверяла. –
Он тоже был на прощании с тлатоани, но потом исчез. Мы все решили,
что он на время вернулся к себе, ведь ритуал Выбора назначили на
тосоцтонтли*.
Пока мужчины разговаривали Зиянья охала вокруг меня.
- О Великая Койольшауки, так тебе же рожать скоро.
- В началетлакашипеуалицтли**. – улыбнулась я, поглаживая
живот.
- Так это ж, вот-вот! – ахнула Зиянья. – Что ж ты ждала-то до
последнего?
- Уанитлю было трудно ходить… – я попыталась вставить слово.
Но старая женщина лишь сердито продолжила.
- А тебе, не трудно было?!
- Ну, как бы нет! – я попыталась вновь улыбнуться. Мне в самом
деле «везло». Животик был не большой, и я ходила вполне себе
нормально. Меня мучила лишь жара, но и она, как только мы поднялись
в горы, стала неактуальной.
- Эх молодость, молодость! – в итоге покачала она головой. -
Совсем себя не жалеешь! Ну ничего, я еще поговорю с этим
негодником. – пробурчала она.