Площадь слушала слова, которые хотела слышать, в которых нуждалась и которые приносили ее душе успокоение. Не слушал его лишь наркоторговец, все еще надеявшийся, что вот-вот произойдет чудо и все изменится, прилетит друг-министр и все встанет на свои места, а этот непонятный, но чем-то сосредоточивший на себе внимание огромной толпы, одним своим приходом превративший целую революцию в народное гулянье старик, которому удалось одним взглядом выдавить из него всю его уверенность, основанную на долгой безнаказанности, уберется восвояси. Или с самолетов и вертолетов откроется огонь, который сметет всю эту глупую толпу, странного старика, повернет ситуацию вспять, возвратив ему силу, которой он лишился как-то незаметно и бесшумно. Надеялся последней надеждой, держащейся на тоненькой ниточке неосведомленности и непонимания, на убежденности, что так не бывает, хотя все вокруг говорило, утверждало, даже кричало: бывает! Наркоторговца посещали смутные догадки, что наказание неизбежно, какое и за что, он понять не мог, но мысль, что грядет что-то очень нехорошее для него, что происходящее может для него закончиться печально, сама собой впитывалась в его мозги. Для него старик, стоявший рядом с ним на трибуне, говорящий голосом, полным металла, был почти никем. Так, фигура, занимавшая в пору его далекого детства самый высокий на Острове пост, известная, да, но мало что значащая – когда это было, все уже давно забыто, да, он потом занял еще более высокий пост уже в масштабах Страны, но все уже ушло, сейчас другие времена, наши времена, чем он может взять, на что надеется. Так думал наркоторговец, хотя и какой-то одной извилиной, не столь прямолинейной, как остальные несколько, осознавал, что хорохорится сам перед собой.
А он все говорил, вставляя как в старые добрые времена в свою речь слова вроде «справедливость» и «братство», вызывая этим молчаливый восторг толпы. Понимая, что людям нужны слова, но они ждут и решения, не стал затягивать выступление и объявил, что готов брать на себя бремя власти, но только демократическим путем, должны состояться выборы на основе свободного волеизъявления народа, который и скажет свое слово, а пока он принимает на себя обязанности Самого Большого начальника и на правах высшего должностного лица назначает наркоторговца главой правительства. Конечно, он не говорил «наркоторговца», а называл того своим младшим братом.