Но главными его врагами были огромные черные камни, что лежали посреди клубничных грядок и заслоняли солнце его нежным растениям.
– Ох, как же я ненавижу этот валун! – проворчал дед и кивнул в сторону большущего камня. Я пришел к нему с пакетом гусениц. Я их насобирал на целых две кроны.
– За что?
– Ты еще спрашиваешь! У тебя что, глаз нет? Не видишь, какая от него тень? В такой тени ничего не растет!
Я поглядел на тень. Просто чтобы не смотреть на пакет. Дедушка бросил его на землю и сразу растоптал.
– Так взорви его, – предложил я.
– Взорвать? Нет уж! Я его сам сверну. Ну, сколько я тебе должен?
– Две кроны.
– Ладно, потом получишь. Беги теперь, развлекайся.
И я помчался в поселок.
Классе с родителями жил на втором этаже деревенского дома. Каждое лето, прежде чем начать отдыхать по-настоящему, он должен был сделать что-нибудь полезное и познавательное. Так решил его папа. В прошлом году, например, он ловил бабочек. Ему надо было узнать, как они называются, наколоть их на иголки и разложить в маленькие коробочки со стеклянными крышками. А два года назад он собирал листья разных деревьев и кустов и приклеивал их в альбом.
Когда Классе открыл мне дверь, вид у него был весьма унылый. А я-то как дурак надел вставную челюсть, которую прихватил из папиного зубоврачебного кабинета, – повеселить его хотел! Верхние зубы торчали, и челюсть скалилась ослепительной улыбкой. Но Классе посмотрел на меня мрачно.
– Сними лучше, – буркнул он. – И без тебя тошно. Мне не до веселья.
Я сунул челюсть в карман.
– Ну, что тебе задали в этом году? – поинтересовался я. – Звериные какашки собирать?
– Нет, жуков, – вздохнул он.
Шестнадцать штук он уже нашел.
– Отлично! – похвалил я.
– Да ты знаешь, сколько их всего?
– Нет.
– Почти триста тысяч! – сообщил Классе. – В одной Швеции – более четырех тысяч видов.
– Ничего себе!
– Вот-вот! Но мне надо найти всего тридцать пять. Я, правда, припас тут двух впрок. Папа про них еще не знает. Так что вечером могу устроить себе выходной.
– Тогда айда на пирс! – предложил я.
– Давай! – согласился он. – Только сначала выкурим по сигаретке.
Мы курили там же, где всегда, – в расщелине между двух скал. Оттуда был виден маяк, острова и море. А дальше, у горизонта, взгляд терялся в безбрежной бесконечности.
– Красотища! – сказал я.