– Пила уже…
Врать надо умеючи. Если бы он захотел дать мне таблетки, то мне пришлось бы объяснять, что я их сто лет не видела… и не знаю, есть ли они вообще у нас в доме. Но он больше ничего не спросил. Он устал за день, и ему хотелось спать. Однако мой Сашка привык, чтобы его имущество было под боком… поэтому все не уходил, топтался рядом и ждал, что я пойду ним наверх. Может, зря я так обижаюсь на мужа? Вообще, он у меня заботливый… но слишком спокойный. Медлительный. Рассудительный. Немногословный. И… неласковый. То есть он вполне ласков со мной в постели, но… Все происходит молча. А мне, оказывается, нужно чтобы мне говорили. Какая я замечательная. Что у меня хорошая фигура. Нежная кожа. Красивые руки. Стройные ноги. Чтобы мне на ухо шептали все те словечки, которые мой муж считает ужасной пошлостью: зайка, птичка-синичка, кошечка… Если бы он хотя бы раз в жизни сказал мне: «солнышко мое», быть может… Однако для него это – невозможно. Запредельно. Нереально. Сашка никогда такого не говорит. Не умеет. Когда-то мне это даже нравилось. Или я считала, что это – его достоинство, потому что в то время видела в нем одни лишь совершенства. Потом я привыкла, и не требовала большего, чем он мог мне дать. И только теперь это почему-то стало мне необходимо, как воздух.
Конец ознакомительного фрагмента.