Эльфообразный венценосный красавец пригубил чинфу, внимательно
глядя на меня поверх края чашки.
— Вы так забавно дрожите, мэйс, словно попали в логово к
людоеду, — улыбнулся Артан Седьмой. — Не бойтесь. Я не собираюсь
делать вас моей любовницей против вашей воли. Кстати, вы хотите
стать моей фавориткой?
— Нет.
— Неужели я вам так не нравлюсь? — сощурились янтарные
глаза.
Риртонским королям не лгут в глаза. Вот и я не смогла.
— Вы красивый мужчина, сир, даже очень красивый. И ваша красота
не слащавая, а вполне мужская. Да еще эта аура власти... — Я
отхлебнула напиток, бросив оценивающий взгляд на довольного, как
обласканный кот, короля. — Да, вы мне нравитесь. Но внешность — не
главное в человеке. Вы не настолько мне нравитесь, чтобы я забыла о
чести.
Обломись, чувак.
Артан растянул губы в предвкушающей улыбке охотника.
— Не торопитесь, мэйс. Может быть, вам понравится не только моя
внешность, но и моя щедрость? Как вам титул герцогини, плодородные
земли герцогства Альбара, лучшие в королевстве после моих, и
состояние в десять миллионов золотых руний?
Как быстро растут мои первые пять золотых, полученные из рук
некроманта!
— Зачем они мне, сир, если на них не купить возвращение в мой
родной мир к моим любящим родителям? И зачем вам покупать невесту
вашего подданного, если так много свободных девушек, мечтающих о
вашей благосклонности?
Король, недовольно морщась, побарабанил длинными пальцами по
столешнице.
— Не все так просто, мэйс. А почему вы решили, что замужество за
некромантом приблизит вас к возвращению в ваш мир?
— Это прописано в нашем брачном договоре, ваше величество, —
пожав плечиком, я взяла чашку с напитком. Уф-ф… вроде пальцы уже не
дрожат. У меня всегда так: стоит броситься в бой, как забываю, что
надо бояться.
— Вы уверены, что граф Орияр вас отпустит?
— Конечно. Я уже убедилась, что он человек слова, а договор он
подписал. Зачем я ему после его двадцатипятилетия? Если все пройдет
как надо, то осенью, после своего дня рождения, он даст мне развод
и поможет вернуться домой.
Король, откинувшись на спинку кресла, с минуту изумленно на меня
взирал, от удивления он забыл о вежливости.
— Он обманул тебя, наивная дева. Разводы у нас невозможны.
— Это не будет иметь никакого значения для меня, когда я попаду
домой. У нас они, слава Небесам, вполне возможны.