Катерина испуганно замолчала. Голос стал гундосым и каким-то грубым.
– Алло, говорите, вас не слышно.
– Андрей Михайлович, это Катя, Катерина Лобанова.
– Катя? Ты где? Что случилось с твоим голосом?
– Меня у подъезда вчера кто-то стукнул по голове, сегодня все последствия видны, – она хихикнула, получилось карканье, и быстро затараторила, – так что не только на работу, но даже на площадку нос не высуну. Андрей Юрьевич, можно я отпуск оформлю? Вернее вы за меня оформите.
– Оформлю. Ты как? Жива? – спохватился начальник, проявляя милосердие и прикидывая, кем заменить Лобанову, кто вместо нее будет получать метизы. Вовка Семенов сам получит, тут же решил он. – У тебя никаких незавершенных дел нет?
– Нет, пусть Анна мою доверенность сдаст, больше ничего.
– Выздоравливай. Что тебе привезти? В обед подъедем.
– Ни в коем случае! – вскрикнула Катерина и, вновь понизила голос, – я не открою.
– Да ладно тебе, что я, никогда синяков не видел?
– Нет, приезжать не надо, иначе я себя уважать перестану. Я вам позвоню, когда доступ к телу будет открыт.
– К врачам обращалась? Что говорят? Сотрясение?
– Да. И рекомендации незамысловатые. Голод, холод и вечный покой.
– А причем здесь голод? Или ты шутишь? Все, Катюш, выздоравливай, я на планерку.
– Спасибо, Андрей Михайлович, – и, в запищавшую трубку, добавила, – до свидания.
Катерина решила, что не нарушит правил гостеприимства, если поставит чайник. Хорошо бы лимончик был, ей захотелось чего-нибудь кисленького, опять накатила тошнота.
«Зря я раздухарилась, похоже, рекомендации о покое даются недаром, полежу немного, потом попрошу отвезти домой», – как-то поскучнев, думала Катерина. Чайник она выключила и побрела в спальню. Вячеслав Михайлович не храпел, лежал на боку, досматривая сон. Интересно, почему он не спешит на работу?
Катерина улеглась и закрыла глаза. Комната резко закружилась. Вот напасть! Бездарный будет отпуск. Нельзя читать, смотреть телевизор, только лежать. Глупец, тот, кто ее стукнул по голове, что у нее можно было украсть? Кошелек, в котором дежурный полтинник? Или проездной? Противно.
Насилие всегда противно, мерзко и почему-то чувствуешь виноватой именно себя. Одна радость, не надо в такую погоду тащиться на службу.
Девчонкам сегодня достанется. Конечно они никакие не девчонки, имеют семьи, взрослых детей. Это Катерина так их про себя называла, обращалась же исключительно по имени и отчеству. Анна поедет получать краску, это еще не так страшно, там склады крытые, а Вере лес считать. У нее почка больная, застудится, попадет в больницу, в прошлом году лежала. На этой работе все себе зарабатывали что-нибудь серьезное, Катерина заработала хронический радикулит. Поздней осенью, зимой и ранней весной приступы повторялись с завидным постоянством. Что делать, такая работа. Ноги вчера промочила, опять начнет поясницу ломить. И все равно, работу она свою любила.