Отец у меня по профессии таксист, можно сказать – без пяти минут на пенсии. И я бы ни за что не хотела когда-нибудь оказаться в роли его пассажира, поскольку папа как раз из того разряда таксистов, что все уши прожужжат клиенту, разглагольствуя обо всем на свете – начиная с положения в мировой политике, глобального потепления и королевской семьи и заканчивая реалити-шоу «Большой брат» и шириной груди Майкла Джордана.
Всю свою совместную жизнь мама с папой живут в одной и той же квартире одного и того же дома муниципальной застройки за железнодорожным вокзалом Эустон – то есть с тех самых пор, когда это был еще уютный и славный, немного старомодный микрорайон Лондона, а вовсе не тот испещренный образчиками граффити приют наркоманов, как сейчас. У родителей чистенькая тесная квартирка, и все в ней выглядит каким-то стареньким и одряхлелым – включая, к сожалению, и мою матушку.
Про Эми Кендал точнее всего будет сказать, что эту женщину съели заботы. Сколько себя помню, она всегда была надежной и прочной основой нашей семьи – да и теперь куда больше, чем от нее требуется, опекает своего внука Нейтана. Дерек же Кендал – коротко Дел, – напротив, живет себе, ни о чем на свете не печалясь. Мой папочка – обаятельнейший мужчина. Он из той породы людей, что будут душой и заводилой любой дружеской вечеринки – и в то же время наедине не пройдет и часа в обществе такого человека, как его уже хочется прибить собственными руками. Мой папа живет на планете под названием Дерек с населением в одну единицу. Управляется оно благодушной деспотией, и на сей планете уже нет места для кого-либо еще. Он чересчур много пьет, чересчур много болтает и большую часть своих денег проигрывает в карты или проматывает как-то иначе. И да, он засматривается на красивых женщин, но только и всего. Бывали времена, когда порой он не возвращался домой ночевать, и мама наутро выходила в кухню разбитая от переживаний и с ввалившимися глазами – и тут он возвращался весь из себя довольный, пританцовывая и распевая в полную глотку. Тогда в который раз пускалось в ход кухонное полотенце, и папочка, изображая глубокое раскаяние, ретировался в постель отсыпаться. Но я абсолютно уверена, что всякие его заигрывания с противоположным полом никогда не выходили за рамки платонических отношений, что бы там матушка об этом ни думала.