Из приведенного выше списка заголовков только один, о людоеде, совершившем инцест, из Австралии, не требует умственных усилий.
Не исключено, что каждый из нас, в глубине души, действительно пустой и безответственный гражданин.
2.
Но, прежде чем заняться самобичеванием, представим, как бы мы повели себя в аналогичных обстоятельствах, если бы, заинтересовавшись заголовком «Мужчина в России консультируется с адвокатом», прочитали следующую статью:
«Три дамы: старушка, молодая и купчиха, и три господина: один – банкир-немец с перстнем на пальце, другой – купец с бородой и третий – сердитый чиновник в вицмундире с крестом на шее, очевидно, ждали уже давно. Два помощника писали на столах, скрипя перьями. Письменные принадлежности, до которых Каренин был охотник, были необыкновенно хороши, чего он не заметить не мог. Один из помощников, не вставая, прищурившись, сердито обратился к Каренину[1]:
– Что вам угодно?
– Я имею дело до адвоката».
Представьте, что в этот момент история бы внезапно остановилась, и нам предлагалось бы выразить заинтересованность и желание узнать побольше, хотя оставалось неясным, когда появится это «побольше». Вдруг пройдет много недель, прежде чем станут доступны еще десяток строк этой занудной истории?
Не следует надеяться, что у нас может возникнуть искренний интерес к «Анне Карениной», представленной в таком ракурсе, но привычка бросать читателей в какой-то момент в длинном повествовании, а потом вновь привлекать наше внимание к сюжету, не удосужившись объяснить более широкий контекст разворачивающихся событий, заметна во многих наиболее важных сообщениях, касающихся всего нашего общества, будь то выборы, переговоры о бюджете, инициативы в зарубежной политике или изменения в системе государственных субсидий. Не удивительно, что нам становится скучно.
3.
Мы стоим слишком близко. Если привести еще одну аналогию с искусством, представьте себе, что нас попросили открыть глаза в паре миллиметров от неровной голубовато-лиловой поверхности с редкими черными мазками. С этой удачной точки обзора мы легко можем предположить, что перед нами ландшафт Юпитера, или синяк, или отпечаток следа доисторического существа, разумеется, не претендуя на истину. Хотя на самом деле это фрагмент одного из самых психологически убедительных портретов в западном искусстве, тициановский «Портрет Джероламо Барбариго», только не с того расстояния: этот шедевр открывается во всей красе и притягивает взгляд зрителя, если тот отстоит от него как минимум на метр.