— На том и стоим, — кивнул я, поднимаясь с места, закрывая папку и
кладя её на стол. — Спасибо за чай. Надеюсь, машина всё ещё ждет
меня?
Услышав мой вопрос, Алексей тяжело вздохнул и, покачав головой,
закрыл глаза. Я чувствовал, что задел его своим ответом, который
оказался не таким, как он рассчитывал. Но, одно дело помочь тем
детям, которые жили в аду, через который прошёл я... А другое
незнакомым.
Эгоистично? Да. Лицемерно? Возможно. Могу ли я помочь? Могу, но не
буду. Его битва и война — не мои. И мне нужно думать о других
вещах.
— Машина у КПП, — спокойно произнес он, открыв глаза и посмотрев на
меня взглядом, в котором преобладали разочарование и...
Сожаление?
— Благодарю, — кивнул я, походя к двери и открывая её.
И только я это сделал, передо мной оказалась та самая девочка,
которую я привёз на руках в это место. Вместо сарафана на ней была
надеты лёгкая курточка и штанишки с ботинками. Её волосы, что ранее
намокли от дождя, сейчас были расчёсаны и убраны.
Что она забыла здесь?
Подняв взгляд, я увидел позади этой девочки какую-то женщину,
которая с улыбкой наблюдала за мной, а после, кивнула в знак
приветствия.
— Вить... Я это... — тихо позвала меня эта девочка, имя которой я
признаться честно, забыл.
Сейчас она прятала взгляд в пол и мялась, но буквально через
секунду её неуверенность пропала и она протянула мне сложенный
листочек, который прятала в ладошках.
Ничего не понимая, я взял листок в руку, а малышка сразу же
сорвалась с места, спрятавшись за женщину и засмущавшись.
— Спасибо... — вновь услышал я её тихий голос.
Посмотрев сначала на неё, а затем на листок в своей руке, я
развернул его и увидел рисунок.
Он был корявым и выглядел слишком броско, но я понимал, что она
нарисовала его, вложив все свои чувства.
На нём было отображено горящее здание, дождь и юноша, державший на
руках маленькую девочку в сарафане.
Сжав пальцами лист бумаги, я вдруг ощутил некую пустоту, которая
тянулась за мной спустя все прожитые жизни... Ведь последний раз
для меня рисовала моя дочь Юля.
«Папа, смотри! Это я тебя нарисовала! Красиво?! Ну, скажи!
Скажи же!» — вспомнил я её лучезарную улыбку и горящие жизнью
синие глаза.
Она бы сейчас была примерно того же возраста, что и эта
девочка.
Почувствовав небольшую влагу в левом глазу и щеке, я отпустил одной
рукой лист и стёр одинокую слезу пальцем, а затем посмотрел на
малышку.