- У меня ее нет, я Игорю дала.
Я подошел к Игорю, и как всегда, прямо заявил:
- Дай тетрадь!
- А ты найди!
Я начал искать, и ее, естественно, не было. Я полез в его
портфель, и нарвался на подачу. Когда нас разняли, я
провозгласил:
- Никому больше не дам списывать!
Управу на меня нашли быстро: когда я действительно не стал
давать тетради, вплоть до драк, позвали Макса. Он сел рядом на
перемене, и сказал:
- Сань, ты домашку сделал?
- Сделал, - как всегда, сказал правду я.
- Дай мне, пожалуйста.
- Не дам, - помотал головой я, глядя на сжавшийся после моего
ответа кулак. Макс не был самым сильным и здоровым в классе, но он
был самым авторитетным.
- Я верну перед уроком, - сказал он. - Обещаю.
Я глянул ему в глаза, и понял: побьет, причем сильно.
Естественно, я очканул, и с тех пор мои тетради были общим
достоянием. Но были и положительные аспекты: меня не били, не
задирали, всегда возвращали их вовремя. Более того, как-то меня
задели из другого класса, и наши тут же стали за меня горой, быстро
объяснив парнишке, что ему надо срочно пиликать в медпунт,
останавливать кровь из разбитого носа, иначе стемнеет, и дорогу
придется освещать фонарями. Я даже более-менее подружился с Игорем,
который был заводилой всех жестоких приколов, свойственным
школьникам, обвыкся с его грубым юмором, и даже в чем-то перенял
его. В то время я уже все свободное от школы время проводил в
Барлионе, отвлекаясь только на домашние задания.
В десятом и одиннадцатом у нас в школе была крепкая компания из
четырех человек, которые более-менее увлекались учебой. В Барлиону,
кроме меня, играли только мажоры, а со мной никто из них не
общался. Девчонок в классе было всего четыре, и все они
интересовались в основном, мажорами. Вот таким образом получилось,
что весь мой опыт общения с противоположным полом сводился к
последним воспоминаниям, в третьем классе, и это было явно
недостаточно для адекватного поведения на попытках свиданий или в
смешанных компаниях. Даже если девушка интересовалась мной первой,
я очень быстро умудрялся ее разочаровать - нерешительностью,
угрюмостью, оторванностью от жизни, неумением делать комплименты и
красиво врать.
Вика, похоже, как раз стала очередной разочарованной жертвой
моих комплексов. Чего она во мне нашла: метр с кепкой (во всех
классах, где я учился, на физкультуре по росту стоял
предпоследним), телосложение - хотелось бы, конечно, сказать, что
спортивное, но оно все-таки - худощавое, глаза узкие и карие, уши -
немного торчащие, морда страшная, волосы – нечёсаные.