Мяса, как я понял,
женщины оставили довольно-таки много, не всё выбросили в пропасть.
И теперь жарили его, чтобы сохранить подольше.
Когда малыш
наконец добрался до меня, все уже наелись и спали. Кроме Агнии,
которая продолжала жарить мясо впрок.
Маленький,
размером со взрослую собаку, малыш нашёл миску по запаху, и я
подбадривающе мысленно погладил его – ешь!
Он ещё не умел
есть. Видимо был сосунком. Но титьки у меня не было. Единственное,
чем я мог накормить малыша – это мясо. Так что, пришлось ему
учиться жевать твёрдую пищу.
Когда с мясом было
покончено, он прижался ко мне и усиленно задрожал.
Единственное
желание, которое было у меня в этот момент, это согреть
малыша.
Я с огромным
усилием приподнял шкуру и впустил малыша внутрь.
Он ткнулся голой
головой мне в бок и тут же засопел.
Это было так
неожиданно и… мило что ли. Что я просто сидел и улыбался, как
дурак. Я, боевой офицер, майор российской армии, сидел и млел от
счастья, что маленький монстр спит, уткнувшись в меня, доверяя мне.
Да я с дочкой так счастлив не был… Словно я мамка этому
малышу.
Подошла Агния,
забрала пустую миску.
Женщина что-то
говорила мне, но я сидел, не шевелясь, чтобы не дай бог не
потревожить сон малыша.
Не дождавшись от
меня ответа, Агния ушла.
Я видел, как она
закуталась в одеяло, словно в спальник и легла у костра.
Я не спал.
Находился в какой-то прострации. Как-будто я одновременно был и
тут, и где-то в другом мире. И там я должен был во что бы то ни
стало защитить ребёнка, помочь ему дожить до утра, защитить от
грозящей опасности. Я должен был спасти его даже ценой своей
жизни.
И я знал, что со
дна ущелья поднимается тьма. Ещё чуть-чуть, и она затечёт в пещеру.
А я не должен ей этого позволить, чего бы мне это ни
стоило.
Я мысленно встал.
Стараясь не разбудить малыша, достал нож Тосиюки – Убийцу демонов –
и приказал ему светить. Потому что преградой на пути тьмы может
быть только свет.
Конечно, костёр
давал свет, но мы с малышом сидели не у костра. А подняться и сесть
поближе, не разбудив ребёнка, я не мог. Да и тьма, попавшая в
пещеру, её уже не покинет. Так что выход только один – не пустить.
Встать на страже.
Нож Тосиюки сиял,
высвечивая все тени, даже самые маленькие. Потому что именно по
теням передвигается мрак.
Катана в моих
руках тоже светилась. Но её свечение было другого рода – оно
сосредоточилось вокруг клинка, и я понимал: не существует в этом
мире ничего, что не смог бы перерубить мой меч.