Выбрал из оставшихся веток самую
крепкую и массивную, повторил процесс изготовления первобытного
оружия и в руках новая сучковатая дубина, но с другими
показателями. Прочность сорок, а урон девять. На мой взгляд, она
была не намного хуже предыдущей, однако, система посчитала иначе.
Дубина худшего качества перекочевала в инвентарь, заняв еще одну
ячейку.
Желудок недвусмысленно заурчал, требуя
пищи и воды, но, ни того, ни другого поблизости не имелось, поэтому
тяжко вздохнув, я пошел в ту сторону, где было меньше всего
деревьев. Как я ни старался, но все-таки пропорол ногу острым
камнем, спрятавшимся под слоем мха.
– Получен урон - 3 хп, текущие
эффекты, кровотечение – 1 хп жизни в минуту. Вами получена колотая
рана ноги, требуется перевязать и обработать, есть вероятность
заражения.
- Где в этом сраном лесу я найду
антисептик? Издеваетесь что ли?
Система промолчала, да и возмущался я
больше для себя и не особо надеялся на ответ. В нескольких местах,
пройденных ранее, я видел подорожник, поэтому пришлось, опираясь на
дубину, прыгать в обратном направлении. Пока искал подорожник,
пришло два сообщения с интервалами в минуту, сообщившие, что у меня
потеряно два очка жизни. Подорожник я нашел, а обработать… За
неимением ничего лучше, обработал рану собственной мочой.
Подорожник примотал папоротником и опираясь на пятку и дубину,
продолжил путь. Кровь остановилась, а сообщения о кровотечении
перестали приходить. Пучок из пяти листьев подорожника и одного
сократившегося до двух пучка папоротника отправились в инвентарь.
Просмотренный на ходу статус показал, что показатель здоровья упал
на семь пунктов, а энергия на десять. Пройдя еще метров пятьдесят,
я услышал журчание воды и свернул на звук. Это оказался ручей,
неширокий и глубиной сантиметров тридцать, вода прозрачная и было
видно, как по течению плывет мелкая рыбешка.
- Н да, рыбка плавает по дну, не
поймаешь ни одну, - негромко произнес я, и еще раз осмотревшись, не
обнаружил видимой опасности.
Набирая в ладони ледяную воду, я пил и
пил, наконец, утолив жажду, промыл рану и вновь замотал ее
импровизированной травяной повязкой. Потратил два листа подорожника
и оставшиеся листья папоротника из начатого пучка. По берегу ручья
росла осока. Местами попадался молодой камыш, а раз старого камыша
почти не было, и следы огня отсутствовали, то в этом лесу, кто-то
лакомился молодыми побегами камыша. Кто бы это не был, а мне с
дубиной и поврежденной ногой за ними не угнаться, подумал я и вдруг
услышал как выше по течению, кто-то большой с шумом и фырканьем
плещется в ручье. Присев в осоку, я поднял голову и стал
вглядываться в сторону шума. Наконец, этот кто-то приблизился
достаточно, чтобы мое слабое восприятие уловило надпись над этим
существом.