– Быстро. – Эти мои слова дублеру дежурного я произнес почти автоматически. – Опергруппу на точки.
– Они уже там.
– Хорошо. Фотографа и врача сюда. И на всякий случай вызовите «скорую».
– Ясно, товарищ старший лейтенант. – Дублер кинулся к двери управления.
Ант успел посмотреть на меня и покачать головой. Мы присели над Горбачевым. Сидя так и разглядывая труп, я попробовал быстро прикинуть про себя все, что помнил о последних минутах явщика. Все, что могло быть, что где-то существовало, все, что каким-то образом могло влиять на это происшествие. Но ничего особенного вспомнить я не мог. На первый взгляд эта смерть была явно нелепой, хотя я давно уже знал, что нелепых происшествий не бывает. Ант, нахмурившись, разглядывал Горбачева; зачем-то потрогал мостовую около тела. Чуть скуластое лицо Анта сейчас явно было растеряно, хотя за Антом я никогда этого не замечал. Да, его можно понять. Явщика-то допрашивал он.
– В висок, – сказал Ант. – Черт возьми, в висок.
Я оглядел стоящих вокруг людей. Четыре женщины, трое мужчин. Конечно, они вряд ли помогут определить, откуда был произведен выстрел. Хотя бы даже с какой из сторон, с какой из четырех улиц. Мельком я подумал, что место для выстрела выбрано идеально. Ладно, будем рассчитывать на опергруппу. И все-таки определить, откуда точно был произведен выстрел, вряд ли удастся. Если бы, скажем, в момент выстрела работала кинокамера, фиксирующая, как падал Горбачев. А так пустой номер. Подошли фотограф и врач. Я кивнул им – начинайте работу – и встал.
– Товарищи, – Ант оглядел стоящих вокруг людей, – прошу вас помочь нам. Вы все присутствовали при происшедшем? Товарищи! – повторил Ант. – Попрошу нам помочь.
Люди, окружившие место, где лежал сейчас Горбачев, как будто бы не хотели отвечать. Впрочем, так и должно быть.
– Я лично присутствовал, – отозвался первым довольно полный мужчина с портфелем и аккуратно перевязанной коробкой от торта.
– Очень прошу вас всех, товарищи. – Я сделал знак Анту.
Пааво достал блокнот, чтобы записать фамилии. Фотограф уже делал снимки.
– Кто первым заметил… этого гражданина? – Я кивнул на Горбачева.
– Я, – сказала одна из женщин. Ей было на вид лет сорок; типичная таллинская домохозяйка, одетая подчеркнуто по сезону и, как мне показалось, только что вышедшая из парикмахерской. – Я, знаете, шла и так вижу, этот парень. Идет. – Она замолчала.