Большое влияние на многих сверстников А. И. оказывала школа, на некоторых комсомол, на всех, о ком я пишу, – мехмат.
К сожалению, у детей А. И. не сохранилось сколько-нибудь содержательных воспоминаний о школе, которую заканчивал Абрам Исаакович. Ни номера школы, ни здания, где она помещалась, ни имён педагогов в памяти не осталось.
Сохранились воспоминания отца о том, что в школе шли всё время драки детей разных «партийных уклонов». Отец дружил с сыном Постышева[2], бывал у них дома. Вот и всё.
А комсомол, возможно, играл в юности А. И. большую роль. Вот что написано в его мехматской характеристике. «На протяжении всей жизни Абрама Исааковича всегда отличала активная жизненная позиция. В студенческие годы он избирался заместителем секретаря комитета ВЛКСМ МГУ, членом Краснопресненского РК ВЛКСМ». В мехматские годы А. И. был членом партбюро факультета, секретарём партбюро отделения механики, парторгом кафедры.
Я предполагаю вскоре опубликовать материалы о мехматском курсе, заканчивавшем в 1941 году (в том году заканчивали многие студенты, начинавшие учёбу с А. И. Бунимовичем). О своём курсе замечательно написали в 2001 году три бывшие студентки этого курса[3], поступавшие на мехмат 65 лет тому назад. Позади была большая жизнь, страшная война, жуткое послевоенное лихолетье, замужества, рождения детей, жизнь в неустроенности и нищете, и вместе с тем – творчество, работа, награды, грамоты. Но в самом конце, подавая сигнал о самих себе тем, кто будет, как я, читать это после их ухода, они пишут о себе – «комсорг, член бюро комитета комсомола факультета; член комитета комсомола МГУ; староста группы и член профбюро факультета», соединяясь через прорву лет со своей юностью особыми знаками, ещё понятными мне, но не осознаваемыми даже чуть более молодыми.
Абрам Исаакович поступил на мехмат в 1934 году, в том же году стали студентами Фомин и Вайнштейн. Шилов стал мехматянином на год раньше (в год рождения факультета), Шабат – на год позже. (А. И. учился в одной школе с И. А. Вайнштейном, но на класс младше. Поступил на мехмат в том же году, что и И. А., так как окончил только 9 классов).
Это были годы перемен. Во все эти годы при приёме принималось во внимание «социальное происхождение». Дети учителей и врачей, к примеру, не принадлежали к передовым классам, и их принимали с трудом, а детей представителей дворянства, духовенства и купечества старались не брать. Членство одного из родителей в РСДРП перевешивало их непролетарское происхождение. Из тех пятерых, о ком я рассказываю, сложности могли быть у Фомина и Бунимовича, причём не только из-за «происхождения», но и из-за возраста. Но Фомин был сыном известного профессора Московского университета (а это тоже «перевешивало» настолько, что его приняли шестнадцатилетним без аттестата об окончании школы), а за А. И. заступилась Н. К. Крупская.