Итак, с этим я справилась на отлично. Теперь самый волнительный момент – медленно, дрожащими руками открываю книгу, отлипая первый листок от второго (все листы слиплись друг к другу от того, что давно никто не открывал книгу) и….
- Ёбушки-воробушки! Да тут же все написано на русском языке! – восклицаю я, и быстро пробегаюсь глазами по ее первым строкам:
«Осень. 1780 год. Самый неурожайный год из всех, что когда-либо я видел. Ужасный, страшный для всех год. Крестьяне голодают, им нечего есть, умирают их дети от неизведанной нам болезни. Слово "проклятие" все чаще слышится во дворце, что даже я начинаю в него верить….»
- Госпожа! – вдруг в комнату врывается Пенелопа и я тотчас, захлопнув книгу, прячу ее себе под подушку.
- Да? – вполне неуверенно отвечаю я.
- Что-то не так? – она что-то заподозрила. Неужели видела, как я прячу книгу под подушку?
- Это я вас хочу спросить, что произошло? Врываетесь в мою комнату, без единого стука и без моего разрешения…. А если бы я здесь с мужчиной решила уединиться? Что тогда делали бы вы, ворвавшись ко мне?
Лучшая защита – это нападение.
- Простите. – Пенелопа вдруг покраснела. – К вам пришли. Ждут в гостином.
Кто это мог бы ко мне прийти? Брадберри? Но он не предупреждал меня о своем визите, как это делает всегда. Гудман? А этого старого извращенца я видеть даже не желаю.
Что ж, раз пришли – надо спуститься и глянуть на моего незваного нежданчика.
*****
Нежданчиков оказалось двое: уже знакомый мне старый извращенец Гудман (чтоб он провалился пропадом), и рядом с ним какой-то молодой, вполне симпатичный такой, мужчина. Стоило мне войти в гостиную, как этот парень тут же соскочил с кресла и любезно поклонился.
«Здоровается что ль так?» - подумала я, с удивлением наблюдая за ним.
- Мария Дмитриевна, добрый вечер! – Гудман лениво поднимается со своего места. – Надеюсь, мы со своим визитом не слишком сильно вас обременяем?
- Сказать по правде, я была занята…. – Начала я, отбросив всякую любезность к этому человеку. – Но раз уж вы пришли…. У вас ко мне какое-то дело?
Кажется, мое холодное отношение к этому человеку совсем не расстроило и не удивило его, он лишь улыбнулся после моих слов:
- Позвольте вам представить моего племянника – графа Уильяма. Прошу заметить, он из рода Оулдманов, из богатейшего, древнейшего рода Англии.