Более нам говорить было не о чем, так что картошку я пожарил в
полном молчании, взял сковородку, подставку в виде разделочной
доски, пару вилок, и отнёс всё это добро в свою комнату.
- Готово, - сказал я супруге, - садитесь жрать пожалуйста.
Она скосила глаза на сковородку, но сказать ничего не сказала, а
просто села за стол поближе к еде и взяла в руки вилку. Когда мы
доедали пожаренное (получилось совсем неплохо), она вдруг вспомнила
ещё один момент:
- Да, наша же очередь мусор выбрасывать – отнеси вёдра в машину,
будь добр. Она через десять минут должна придти, мусорка эта.
Тут я окончательно встал в тупик – в 21 веке мусор выбрасывали
либо в мусоропроводы, либо в большие баки во дворе, причём с
раздельным сбором. Никаких машин там даже в помине не существовало…
а, ладно, решил я, доев последние ломтики картошки, выйду во двор,
разберусь на месте.
Флешфорвард - 15 августа 1990 года, Плиценьциемпс,
Латвийская ССР
От автобусной остановки до посёлка идти было недалеко – по
сосновой рощице, а потом по белому песку, здесь это называли
дюнами. Намучился я с этой логистикой от Риги, сначала от аэропорта
до города, потом поиски затерянной автобусной станции, откуда
местные колхозники отгружались на запад вдоль Рижского залива,
потом выматывающая поездка по тряским латвийским трассам (не верьте
тем, кто заливает про идеальные дороги в Прибалтике, врут они, как
сивые мерины). Добрался, короче говоря, до места я уже где-то к
одиннадцати часам. И сразу начал искать эту грёбаную Зелтини… не
спрашивайте, что это и как переводится, всё равно не скажу, но
здесь, судя по тому, что помнил остатками своего головного мозга,
должен был остановиться на постой Виктор со своей подругой
Наташей.
Местные жители это что-то с чем-то, все усиленно делали вид, что
русского языка не понимают в принципе. Четвёртый только… точнее
четвёртая с некоторым усилием вникла в мои расспросы и ткнула
пальцем куда-то вперёд, добавив с характерным акцентом:
- Зелтини там, молодой человек, белый одноэтажный дом с
пристроем справа.
Ну и на этом спасибо тебе, неведомая жительница Плиценьциемпса
(тьфу, язык сломаешь). Слева открылся вид на Рижский залив – ну
ничего так, можно понять Витюню, в центральной России таких видов
ты никогда не найдёшь. Пахло хвоей и чем-то солёным от моря, йодом
наверно. Так, а вот, похоже, и тот самый Зелтини… вспомнил я
неожиданно, что это означает на русском – ювелир, точнее много их,
ювелиров… ну может быть оно связано как-то с янтарём, которого тут
до хрена и больше. Никого рядом и внутри дома видно не было.