— Вот видишь, братик, никаких чудищ нету, я победил страшилу, и
теперь проход открыт. Хочешь возьму на руки?
— Нет, я сам, — гордо заявил малыш, но спустя несколько секунд
протянул руку. Тацуя бережно взял детскую ладошку.
— Вперёд, братик, нас ждут приключения, и если захочешь, я
покажу тебе самый настоящий средневековый замок.
— Совсем настоящий? А там приведения живут? — тут же
встрепенулся Казуки, а Тацуя, пользуясь моментом, потянул брата в
сторону портала. Увлечённый предстоящим изучением настоящего замка,
Казуки благополучно преодолел антрацитовое сияние, и только Тацуя
заметил, как в самый момент прохода антрацит озарился
жемчужно-белым сиянием.
Когда в следующую секунду Тацуя открыл глаза и увидел каменный
свод, во рту что-то мешалось и чувствовался привкус метала.
Машинально Тацуя выплюнул загубник, нижнюю губу неприятно саднило.
Рядом обнаружился Поттер
— Ты как? Сознание ясное? Сколько пальцев видишь?
— Два, — на автомате ответил Тацуя. Стоило шевельнуться, как
запястье и плечо прострелило тупой неприятной болью.
— Я был прав, перестраховавшись ремнями, дергался ты знатно, и
не будь ремней, точно бы утоп.
— Насколько всё плохо?
— Ну, показатели стабильны и в наличии сильное магическое
истощение. Тебе бы сейчас недурно поспать.
— Сколько, сколько времени прошло?
— Семь часов двадцать две минуты. Не переживай, время отоспаться
есть. Если хочешь, я попрошу Маюми позвонить твоей сестре и
обрадовать хорошими новостями.
— А они есть, новости то?
— А то, — Гарри отстегнул ремень, что фиксировал голову, и помог
приподняться так, чтобы взгляд упал на переливающийся жемчужными
всполохами шар приблизительно полутораметрового диаметра. — Как
видишь, всё вполне удачно, могу с уверенностью сказать, что малыш
применил Биение жизни и очень даже активно подтягивает ресурсы с
источника магии. При сохранении текущей скорости на полное
формирование потребуется две недели.
— Две недели? — застонал Тацуя. — Но у меня нет возможности
торчать тут столько времени!
— Как и у меня, но это не является проблемой, за малышом
присмотрит Борей, мы всё равно на данном этапе никак не можем
повлиять на происходящее.
— А Борей это кто?
— Это мой фамильяр, — Гарри вскинул руку, и на неё мягко
опустилась очень красивая птица.
— Это снежный феникс, редчайший вид, — начал пояснять Гарри. В
этот момент Борей перебрался на грудь Тацуи и внимательно посмотрел
в его глаза. Затем несколько капель, по вкусу напоминающих
сладковатый лёд с горного родника, упали на губы юноши. Тацуя
машинально облизал их, неприятные ощущения пропали, и усталость
быстро отступила прочь.