— Мне даже страшно подумать, что я в действительности мог бы
творить. Ведь жалкие девять с половиной процентов доступной мне
зоны расчёта позволяют применять магию стратегического класса. Что
же было бы, будь в моём распоряжении все сто?
— Я думаю дорогой брат, что тогда никто не посмел бы унизить вас
тем отношением, кое они демонстрируют сейчас. Но, если честно, меня
более беспокоит твоё эмоциональное состояние. — Тацуя резко
погрустнел и подобрался. «Миюки? Моя дорогая маленькая сестрёнка,
неужели она меня боится?» — словно читая его мысли Миюки
продолжила:
— Онии-сама, я вовсе не боюсь того, что возможно ты станешь
более чувственным и эмоциональным. Меня пугает то, что ты
совершенно не знаешь, что со всем этим делать, ведь с тех пор, как
ты был лишён всего этого, прошло десять лет. Я боюсь того, что для
тебя это станет проблемой. Я знаю, ты справишься, но всё равно
боязно.
— Я тоже этого боюсь, Миюки, самое страшное — это неизвестность,
я просто не понимаю, что со всем этим делать. Смешно звучит,
правда?
— Было бы смешно, если бы не было так грустно, дорогой брат.
В итоге постановили, что необходимо выяснить, что это за лишнее
магическое ядро? Почему оно активно и каковы последствия его
наличия? Только ли это ограниченность магии или есть иные аспекты?
Вопросов было очень много, и на их фоне Миюки укорила себя за то,
что вообще посмела быть такой эгоистичной в отношении брата. Ему
поддержка нужна, а не горы проблем. Как так получилось, она и сама
себе объяснить не смогла бы, но чётко понимала, что её неуместные
чувства к брату уступили место сестринской заботе и, хотя внешне
это мало проявлялось, сама Миюки чётко поняла, что брат прав - они
не подошли бы друг другу, даже будь они не родными. Просто не
сошлись бы характерами. Его интересы очень важны, но лично Миюки
магическая инженерия была интересна только в виде её законченного
продукта, тогда как брат, с головой уходящий в разработку... В
общем, если попробовать представить себе такую семью, то получается
совсем не те радужные мечты, что рисовались ранее.
Именно поэтому Миюки, выходя из больницы сказала именно то, что
сказала. «Я обязательно поддержу брата, но в отличие от меня у
Онии-самы будто крылья за спиной». Иногда Миюки казалось, что её
братик как сокол, которому подрезали крылья. Он рвётся в небеса, в
свою стихию, но сил превозмочь притяжение нет, и он вновь лишь
смотрит в небеса. «Я обязательно залечу твои раны, дорогой брат, ты
полетишь, и пусть я останусь на земле, главное, что ты будешь
счастлив, а с тобою и я».