Я не поверил своим ушам. Инструкторы в школе постоянно твердили
нам, что нельзя смешивать чувства и работу. Это просто недопустимо
и ведет прямиком на кладбище. А теперь этот влюбленный придурок,
если верить его словам, нарушил все принципы и правила, только для
того, чтобы убедиться в моей надежности.
Это надо же быть таким безумцем! Впрочем, наверное не зря
влюбленных сравнивают с сумасшедшими. Они способны на самые
отчаянные поступки и нынешний визит Алексея в очередной раз
подтверждает эту истину. Если только это действительно так и он
говорит правду, а не очередное испытание со стороны Зверя, чтобы
проверить, сдержу ли я свои эмоции и не причиню ли парню какой-либо
вред.
В любом случае, мне опять пришлось унять свою злость и разжать
кулаки, хотя я так и кипел от желания почесать их об рожу этого
смазливого идиота.
— Ну и как, убедился? — глухо спросил я и снова огляделся.
В хорошем, однако, месте живет специальный агент Ласка и ее
муженек. На полах ковры, в шкафах хрусталь, мебель вся светлая,
импортная, коттедж двухкомнатный, не считая кухню, просторный,
залитый солнцем, есть где разгуляться двум влюбленным. На улице
птички щебечут, возле дома растет зеленая трава, в общем райское
место.
Находился коттедж тоже неплохо, на островах Трудящихся, в
двадцать первом веке они назывались Каменным островом. Рядом в
особняках бывших царских сановников разместились санатории и
пансионаты, где отдыхали рабочие со всего Советского Союза. Дальше
к северо-западу от нас находились дачи номенклатуры. Изредка через
открытые окна воздух доносил до меня запах моря. Настоящая
благодать.
— Конечно, я убедился в том, что ты и в самом деле тронутый на
голову придурок, — сказал Алексей и поглядев мне в глаза, перестал
улыбаться. — И теперь я вижу, что ты совсем не подходишь для этой
миссии. Ты же идиот, ты не умеешь себя контролировать, ты ее
просто-напросто прибьешь. Нам надо срочно отменить операцию.
Судя по всему, если кто у нас и свихнулся, так это мой
собеседник. Операцию отменять сейчас никто не будет, тем более по
жалобе этого Ромео. Если он посмеет только вякнуть об этом, скорее
всего, с операции снимут его самого. У нас в отделе коней на
переправе не меняют.
— Значит так, — сказал я, поглядев на часы. — Ты можешь делать
все, что угодно, только уйди отсюда и не мешай мне делать свою
работу. Я должен подготовиться, а ведь я только что приехал. Скоро
придет Ласка, а ты шастаешь тут и готов устроить трагикомедию. Если
ты сейчас же не скроешься, я заберу у тебя пукалку и надаю тебе по
заднице.