– А вдруг Вовчик прав? – Ада даже не заметила, что размышляет вслух. И когда в кабинете вдруг раздался голос секретаря, чуть не подскочила на месте от неожиданности.
– Лина!
– Я постучала, – смущенно ответила девушка.
– Что там у тебя?
– Вас искали.
И по тем признакам, что личико девушки приняло серьезно‑торжественное выражение, а сама она вытянулась, как новобранец, в струнку и что не сразу выпалила имя спрашивавшего начальницу человека, а сделала многозначительную паузу, Ада сделала вывод, что, наверное, искал ее кто‑то особый. Впрочем, иногда секретарь преувеличивала важность ситуаций и каждому третьему, искавшему Аду, в своей личной табели о рангах по одной лишь ей ведомой причине присваивала высшие позиции. Однажды Лина таким образом приняла за «очень важное лицо» и проводила со всеми почестями в кабинет к начальнице… коммивояжера, торгующего поддельной косметикой. Что уж сбило с толку девушку – костюм ли и прическа «волосок к волоску» ушлого молодого человека, его ли сладко‑назойливые речи или, наконец, поддельная «Шанель» – неизвестно. Но Ада и глазом не успела моргнуть, как на ее столе прямо перед носом оказался ворох коробочек, пузырьков и тюбиков, а нахально развалившийся в кресле напротив нее коммивояжер уже брызгал удушливым одеколоном на бумажку и быстро‑быстро размахивал ею перед носом оторопевшей хозяйки кабинета.
И сейчас Ада тоже не была уверена, что секретарь опять не приняла за важного посетителя какого‑нибудь проходимца, но Лина назвала имя, от которого сердце по старой привычке сжалось в комок, а затем забилось в лихорадочном ритме.
– Борис Борисович.
– Когда? – спросила Ада после некоторой заминки. Спокойно: не должно быть подобной – на одно лишь имя – болезненно‑беспокойной реакции сердца – все в прошлом. Она сама поставила точку. Рубанула по живому, разделив две сросшихся, глубоко проникших друг в друга души, оставив рваные, кровоточащие раны, необработанные – они еще долго заживали сами по себе. Но… они оба выжили и справились. Кажется. Звонки от ББ в последние два года были редки, как государственные праздники. А сама Ада ему никогда не звонила.
– Утром, когда вас не было.
– Странно, но он мне не перезвонил, – пробормотала вслух Ада не столько Лине, сколько самой себе.