- Тут недалеко, не переживай. – Отмахнулся он. – Главное, за
стол никого не пускай. Закажи что-нибудь, время потяни. - С тем и
деловито отбыл, вполне целеустремленно юркнув за угол здания.
За дверями оказалась забегаловка столов на двадцать - не из
самых лучших, но дешевая и с претензией на стиль. Потемневшие от
копоти стены, отделанные под сруб, украшали охотничьи трофеи:
ветвились рога оленей, скалилась морда волка и распахнулась во всю
ширь зубастая пасть какой-то местной ящерицы. Олени и волк – явно
из нашего мира, тут хоть и водятся похожие, но либо сильно мельче –
те, что магией пользоваться не умеют, либо сильно крупнее, эдак
раза в два. Вон, вход в местную мэрию украшает туша мага-медведя –
тот, стоя на задних лапах, точит когти о колонну на высоте
пяти-шести метров… Говорят, уйму людей положили, пытаясь его
добыть. А еще говорят, что тот от старости помер, что для
магических животных нормально – они в этом мире были на вершине
пищевой цепочки, пока в Йонн не попали мы и динамит. Но после
динамита таких целых чучел не бывает…
В общем, то ли хозяин заведения из охотников, то ли нравится ему
это все. Одно можно сказать определенно – владелец «наш». В смысле,
из «понапопадавших» - пусть даже «Дом охотника» на меню над барной
стойкой написано местными буквами. Просто местные сто раз подумают,
стоит ли гневить духов убитых животных, размещая их головы на
стенах… и не оживет ли пасть крокодила над головой.
Зато за медную монету тут предлагали жаркое с редкими кусками
мяса, а в качестве питья и обеззараживающего одновременно – слабое
вино. Скорее, компот с кислинкой, по которой не угадать – бродить
оно начало специально или самостоятельно. Дешевизна уверенно
побеждала предрассудки: людей хватало и ели они охотно – теснились
за квадратными столами, толкались локтями и стучали деревянными
ложками по железной посуде.
Над потолком хрипло пела одинокая колонка, пытаясь перекричать
гул застольных разговоров. Я прислушался – пели грустно и душевно,
на местном языке. Кроме меня, кажется, к словам не прислушивался
никто, кроме уборщицы, меланхолично возившей тряпкой по полу,
размазывая грязь от порога тонким слоем по всей площади. Иногда на
пороге заявлялась очередная гурьба посетителей, и слой становился
чуть толще.
Еда помогла скоротать время – в самом деле неплохая, вмеру
соленая. Через какое-то время поймал себя на мысли, что уже полгода
так вдумчиво не прислушивался к ощущениям от пищи – обычно так
уставал, что было все равно, что там жуется. Не скрипит песком – и
то ладно. А тут – даже пытался угадать приправы.