«Боже мой, моя Украина!» – думала Ева, вглядываясь в типично украинское лицо девушки-служащей. Любовь к родной земле переполняла ее с каждым прожитым годом все больше и больше. Даже потеря любимого человека не сломила. В 2005 году отец двоих ее сыновей в результате аварии под Ивано-Франковском отравился белым фосфором и умер в больнице. Не случись этого, никогда бы она не уехала на заработки в Америку. Рана уже почти зажила. А теперь вот другая: пожар в Украине. Заполыхал Майдан! Мама пишет, что с детьми все хорошо, но она явно чего-то не договаривает. Нужно скорее домой.
«Вот погуляю по Киеву, проведаю Майдан, зайду в Лавру, а вдруг еще висят там мои работы…» Она села в автобус, идущий на ж/д вокзал, где можно было оставить вещи в камере хранения. Уже сидя в автобусе стала рассматривать людей и заметила озабоченность на лицах. Исчезла праздность, все одеты в темное, задумчивы и молчаливы.
Рядом с ней несколько человек на украинском обсуждали события на юго-востоке Украины. Ева ощутила, что это не дом, не ее любимый город Львов с характерным мягким акцентом. Тут еще была Россия, которая незримо присутствовала даже в родном украинском языке.
Железнодорожный вокзал, как в старые добрые времена, был переполнен: все куда-то спешили. «Неужели уже тут начинается Майдан?» – подумала Ева. Помимо милиции было очень много добровольческих патрулей. Еве показалось, что они обращают больше внимания на русскоговорящих, чем на украиноязычных. Какой-то Правый сектор… Национальная гвардия… Все это напоминало ей воинственные немецкие названия из к/ф «Семнадцать мгновений весны». И вот она уже на Крещатике. Такого Ева не ожидала… Разобранная брусчатка, обгоревшее здание в самом центре, обросшие грязью и мусором люди, сидящие среди этой экзотики. Они вроде бы казались своими и, в то же
время, походили на ряженых.
– Пані, заходьте до нас4, – пригласил ее не то мужчина, не то подросток. – Сідайте5, – и налил ей из закопченного чайника с запахом дымка в алюминиевую кружку, напомнившую Еве о бабушкином огородном хозяйстве, крепко заваренного чаю.
«Запахи детства, – подумала Ева. – И это в Киеве, в центре столицы».
– Откуда приехали? – перешел парень на чистый русский.
– Звідкіля?6 – задала тот же вопрос ряженая молодая женщина в тельняшке.
«Совсем как комиссарша из повести Серафимовича времен революции», – подумала Ева, и ей стало интересно.