Реадизайнеры принялись нестройно кивать.
— Отлично. Мы пойдем тремя порталами, в первые два проходим
вместе, в третий, который приведет нас на место, я пойду первым,
отдельно от остальных. На случай, если это ловушка управления. Если
в течение минуты я не подам сигнал Персефоне, она знает какой, то
портал закроется и никто никуда не пойдет. Если подам — значит, все
нормально и можно идти. До этого момента в портал никто не заходит.
Всем все ясно?
Реадизайнеры снова нестройным хором подтвердили, что все поняли,
и тогда я первым шагнул в портал.
Первые два портала, которые Персефона открывала поочередно,
закрывая предыдущий, протащили нас по каким-то случайно выбранным
точкам пустоши. К счастью, нам повезло не столкнуться с даргами — в
первый раз мы провели слишком мало времени на открытом
пространстве, а во втором... Наверное, их просто не оказалось
поблизости. У меня не было полной уверенности — как и
договаривались, я шагнул в портал первым.
На самом деле, это была перестраховка. Даже если бы люди
управления действительно хотели заманить нас в ловушку, даже если
бы их планом действительно было схватить меня, а следом — и всех
остальных, они все равно не смогли бы атаковать нас прямо на выходе
из портала. У них просто не было возможности узнать, где именно мы
высадимся из портала. Да что там у них — я сам об этом не знал!
Поэтому, даже если бы управление действительно подстроило
ловушку для нас здесь, захлопнуться эта ловушка должна была не
раньше, чем мы попадем внутрь территории водоканала — в противном
случае, управление не может быть уверено, что мы попались в нее
если не всем составом, то большей его частью. А для того, чтобы мы
попали на территорию водоканала — им надо было создать условия,
которые заставили бы нас туда попасть. Именно в этом и заключалась
реальная причина, почему я пошел вперед — у меня была минута на то,
чтобы определить, насколько реальным выглядит то, что я увижу по ту
сторону портала.
Но, едва только я это увидел, я понял, что это не ловушка.
Невысокое трехэтажное здание водоканала стояло за бетонным
забором, по верху которого тянулась колючая проволока. Мощные
стальные ворота, когда-то закрывавшие проезд, были сорваны со своих
мест и лежали внутри двора. Даже отсюда, находясь в двадцати метрах
от них, я видел, что толстенные листы металла не просто сняты с
петель, а они выгнуты и порваны, словно бумажные.