Мои
сомнения в непорядочности отдельных индивидов рассеялись
спустя каких-то пару часов,
когда мы вышли на место преступления. Это было ужасно настолько,
насколько было прекрасно зрелище, представшее перед нашими глазами,
когда мы покинули Топь. Обугленные остатки величественных стволов,
хранили в себе следы чужой злой воли, клочья коры, покрывавшей
землю на сколько хватало взгляда, подернулись плесенью, от
окружающего смрада у меня мгновенно разболелась голова и едва не
стошнило... Кое-где виднелисьвывороченные из земли корни, под которыми я могла
выпрямиться в полный рост, а несколько деревьев уже ничем не
сдерживаемые, кроме мощных плечей своих соседей-великанов,
угрожающе скрипели ветвями. М-да, не хотелось бы, чтоб такое
рухнуло на голову. И боль. Везде. Повсюду. Дыхание застревало в
горле, потому что воздух был пропитан ею насквозь.
Помимо
воли я начала трансформироваться, впервые за время нашего
путешествия. Превозмогая собственную боль, я не переставала
прислушиваться тем особым звериным чутьем, которым так
нежданно наградила меня природа. Опустившись на колени, коснулась
пальцами умирающей земли. Жизнь мучительно-медленно уходила из нее.
Магия Природы пыталась восстановить себя в этом месте, но сил почти
не осталось. Она как будто что-то шептала в предсмертном забытьи,
но уже так тихо, что можно было разобрать только отдельные
звуки...
- Как это
было? - тихо спросила я на древнем языке не-людей, который я
откуда-то знала. Я не рассчитывала, что она откликнется,
безобразия, учиненные вандалом, произошли давно. Но это
произошло.
Земля под
пальцами как будто собрала оставшиеся крохи силы для последнего
вздоха, и я ее услышала. Ее нечеловеческую боль, ее ненависть к
уроду, сделавшую это с ней и ее детьми. Меня скрутило мгновенно, из
измененного горла раздался не то рык, не то хрип, глаза заволокло розовой пеленой.
Кулаки сжались сами собой, когти вонзились в ладони. Мышцы
напряглись, пытаясь облегчить боль зверя, жилы натянулись до
предела... Краем сознания я уловила движение рядом с собой и
наотмашь взмахнула изменившейся рукой.
Наверное,
я все же отключилась, потому что время вдруг перестало
существовать. А вместе с ним и я. Осталась только сила этого места,
не оформленная в существо, древняя настолько, что не нуждалась в
материальном теле. И Я чувствовала, как полыхал пожар, как лился
дождь, не способный его погасить, как г