В этот раз зелёное свечение накрыло
меня, но не широким лучом, бьющим с неба, а круглой сферой,
окутавшей меня целиком. Она была примерно метра три в диаметре и
испускала тусклый золотистый свет, попутно облагораживая местность
вокруг. Мне стало лучше почти сразу: взгляд прояснился, дыхание
выровнялось, голова перестала кружиться и болеть, а охреневшее от
перегрузки сердце постепенно приходило в норму.
Подняв веки, я заметил, что вокруг
прямо на глазах из земли начали прорастать красивые цветы. Среди
множества выросших растений я не увидел ни одного знакомого мне
ранее цветка, но появившаяся перед взором картина меня успокоила.
На меня накатила эйфория, коей я ранее никогда не испытывал, и лицо
само по себе расплылось в довольной улыбке. Заметивший это гном
заметно успокоился и подобрел, присев рядом со мной и достав
курительную трубку. Воздух вокруг очень быстро наполнился ярким
запахом друдены, ударившим мне в нос. Сделав глубокую затяжку,
Олекх взглянул на меня и заговорил спокойным, но слегка виноватым
голосом:
— Извини меня, малец. Не думал я, что
этот оболтус опять за своё возьмётся…
Накатывающее волнами спокойствие не
позволило мне возмутиться, но услышанное заинтересовало.
— Снова за своё? Это как? — говорил я
с трудом, едва испуская голос из своего рта.
Гном махнул рукой и цокнул
языком:
— Да ёжик этот — самый настоящий
садист. По крайней мере, раньше таким был. Судьба у него тяжёлая,
но интересная. Он, как и пятеро баловней, живущих в моём доме, —
истинные жители этого мира. По сути, к нам они должны быть
враждебны, но благодаря силе моего Бога и моей харизме… — гном
улыбнулся и задрал голову, поправляя ворот рубахи. — Благодаря
этому они мне служат. Конечно, перед этим я их спас из лап хищников
и мародёров, забредавших в этот лес, но всё же…
Я посмотрел на гнома и
нахмурился.
— Что значит «самый настоящий
садист»?
— То и значит! Я ведь частенько раньше
бродил по лесу и от скуки наблюдал за животиной. Было это пару лет
назад. Зверей в лесу на тот момент ещё много было, но потом
вервольф быстро вырос, окреп и стал довольно кровожадным хищником…
Так с того момента здесь даже птиц нет, а от представителей этого
вида осталось шестеро баловней. — Олекх сделал короткую паузу и
вздохнул. — Когда я ёжика встретил, он изводил своих сородичей:
кого-то толкал в колючий кустарник, кого-то сталкивал с обрыва, а
кому-то скармливал ягоды, вызывающие у животных непрерывный понос
на несколько дней. К счастью, никто сильно пострадать не успел,
хоть и продолжалось всё это около двух недель. И каждый день, как я
возвращался посмотреть на это «чудовище», происходил какой-то новый
эпизод. А потом… кажется, его сородичам это всё надоело, и они
оставили его одного, ретировавшись в неизвестном направлении.
Тогда-то у этого зверька, вероятнее всего, от скуки, в голове
родилась идея подстроить подлянку вервольфу. Еле тогда успел его
спасти, вырвав из пасти голодного монстра. Понравился мне этот
ёжик-садист. Не хотел я, чтобы он так бесславно погибал.