Поэтому решаю успокоить спецназовку
как умею. Прижимаю к себе Ясну, заглядываю в обеспокоенные глаза и
накрываю рот губами. Ммм, сладко. Она офигевает от такого моего
«успокоительного», но спустя секунду тихо постанывает от
удовольствия. Мои пальцы слегка мнут ее крепкие бедра, обтянутые
черной тканью спецовки.
- Али, закрой глаза, - громко
говорит Аяно, на самом деле, чтобы я обратил внимание, что мы с
рыжей не одни.
- Ты чего это? – спрашивает Ясна,
ошеломленно хлопая ресничками, когда отпускаю.
- Просто ты была права, - отвечаю и
на недоуменный взгляд рыжей красотки поясняю. - Счастье где-то
рядом.
- А! – улыбается Ясна, глазки
радостно блестят. – Хорошо, что ты понял.
Бестия смотрит на нас довольным
взглядом – рада за подругу. А вот Аяно недовольно бурчит, теребя
темляк на рукояти убранного меча:
- Вы какие-то странные. Чем вы в аду
вообще занимались?
Я усмехаюсь.
- Слово «ад» говорит само за себя.
Чертовщиной мы занимались.
Посреди лаборатории высится с
зажмуренными глазами Крокодил.
- Аднака, аткрыть ужа
мажна?
- Да, выдвигаемся назад, - я выхожу
из лаборатории.
Уже в Версале узнаю от Софии, что
Элизабет объявила войну вымесам и наградила меня
орденом…
- Привязки? – кричу я, перекрикивая
шум воды. Стою под душем у себя в покоях. Тщательно натираюсь
мочалкой, чтобы смыть с себя кровь, гарь и вонючие ароматы
поджаренных вымесов.
- Подвязки, - поправляет София,
заглядывая из-за дверцы душевой кабины. – Высший рыцарский орден
Великобритании. Им могут быть одновременно вознаграждены не больше
тридцати человек. Кстати, одного из кавалеров ордена ты убил
летом.
- Аурукс? – сразу догадываюсь, что
это инферно. Стольких бриташек охмурил, конечно, сволочи накидали
орденов.
- У тебя замечательная интуиция, -
София не отрывает блестящего взгляда от моего атлетического тела. -
Но Сварог с этими наградами. Сейчас ты возвращаешься в Москву.
Сергей Ливер уже готовит к вылету дружину, включая наших
вассалов.
- Умница моя, - хвалю свою невесту
за быструю реакцию – это ведь она пнула Ливера. – А зачем мне в
Москву? Мне в Британию надо же.
Я поворачиваюсь к ней передом, струи
воды смывают остатки пены с тела, и София сглотнув, подступает
ближе. Ее длинные нежные пальцы скользят по моим грудным мышцам
вниз, оглаживают кубики пресса, обводят рельеф каждого.