Значит, короткий сеанс терапии и ставим экспресс-диагноз.
Пока Яна не успела ничего мне сообщить, а ей видимо сложно было
выбрать из миллиона вариантов, я схватил девушку за руку и
настойчиво затащил на борт.
— Так, тихо. И слушай, — я оперативно пересек попытку
возразить.
К счастью, хранительница опять где-то пряталась, так что внутри
большой кошки не оказалось. Её огромная туша на моей кровати сейчас
бы испортила воспитательную работу.
— Это - кровать. В ней спят и занимаются сексом. Последнее не
обязательно в кровати, но не суть. Тут, — я развернул нас к
походной плитке, гордо стоящей на столешнице, — хм, кухня. Здесь
еду готовят. Не умеешь, научим. Не хочешь, ммм, и не надо. Я тоже
знаю телефон доставки. Была бы мне нужна кухарка, нанял бы.
Я чуть отошел и презентовал себя:
— А вот я. Мне нужно спать, есть и заниматься сексом.
Минимально, для начала. Но мне совершенно не нужно, чтобы мне
выносили мозг, Яна. Это мало того, что бесполезно и ты ничего этим
не добьешься. Так ещё и показываешь банальное неуважение. Наезжаешь
и обижаешься хрен пойми почему - не уважаешь меня. Буду молчать и
соглашаться - сам себя уважать перестану.
— Но она... — попыталась вклиниться княжна.
— Воронецкая ещё более долбанутая, чем ты, — перебил я, качая
головой. — Только ты по незнанию, а она умышленно. Но и это
неважно. Отчитываться перед тобой, с кем я был и что делал, я не
стану. В качестве оправданий тем более. Если не доверяешь мне, Яна,
ничего не получится. В итоге ты и себя замучаешь, и мою жизнь в ад
превратишь. Если тебе нужно именно это - нам не по пути. Если ты
просто не знаешь, как себя вести, попробуй поговорить. Не нравится
что-то, просто скажи. Но не как претензию, а по-человечески. Мне не
плевать на то, что ты хочешь или нет, но читать мысли я не
умею.
Хм, интересно, а инквизиторы пользуются своими способностями,
чтобы понимать женщин? Вот это было бы полезно... Я отогнал
дурацкую мысль. Княжна была в растерянности, во взгляде обида вела
смертный бой с логикой, что побеждало пока было непонятно.
Хотелось мне ей сказать, что криком внимания только дети
добиваются. Но это уже было бы не конструктивно, а скорее
насмешкой. Единственная причина, по которой мы вообще сейчас
разговаривали, на самом деле была в том, что девушка не переходила
на банальные обзывательства. Эмоционировала всем спектром, как
радуга, но в прямые оскорбления не скатывалась. Была у меня однажды
экспрессивная мадемуазель, но там это оказалось искаженным
восприятием реальности. После первого брошенного ею «мудак» я молча
развернулся и ушел, вычеркнув её из своей жизни навсегда.