На следующий день графский сын отловил меня возле конюшни сразу
после завтрака. Жана в очередной раз нарядила меня в темно-синее
платье с серебристой отделкой. Мое декольте уже можно было
показывать народу и забавно было ходить в таком виде – не совсем
топлес, как на пляже, но близко, очень близко. Легкий палантин
висел на локтях, и при звуке чужого голоса я быстро укуталась в
него чуть ли не до носа. Не глядя, присела в приветственном
книксене. На автомате... с перепугу, наверное - иначе не объяснить,
и отвернулась. Тошно было даже слышать… Простить его, что ли, с
условием что больше не появится?
- Виктория, прошу вас, не бойтесь меня, - мрачно вещал он, - я
не подойду к вам близко – обещаю... если вам это неприятно и
настолько пугает. Но, если это нетрудно, я просил бы вас пройти в
беседку в саду, нам необходимо поговорить. Я буду держать
расстояние и обещаю уйти по первому вашему требованию.
У меня музыкальный и просто хороший слух. Я анализировала...
голос его звучал глухо и расстроено - похоже что искренне. Причины
могли быть разными, в том числе и та, что он "не может ждать". Он
не может ждать, а меня уже достал, так может просто формально...
отпустить мужика? Не от души и не с Богом - не заслужил, а чтобы
отцепился уже, потому что бесит! Гадость сказать или набить ему...
лицо нельзя по причине воспитания, к тому же скандал только затянет
разборки. А так... сделаю отцу приятное, заодно отдохну от его
сына. Но уединяться для этого в беседке? Увольте. Что и озвучила.
Помолчав, он ответил:
- В таком случае, я могу предложить качели возле дома. Сам
постою рядом.
Я согласно кивнула и пошла искать качели. Они оказались устроены
на ветке огромного дерева сбоку от дома. Я уже шла к ним по
утоптанной тропинке, и тут вдруг что-то изменилось вокруг, отвлекая
внимание. Оглянулась и поняла – бабочки! Между деревьями над самой
травой порхали разноцветные маленькие бабочки. Они шлейфом тянулись
друг за другом, и форма их стаек перетекала, меняя форму - из
облачка в неправильный овал, потом в длинную узкую ленту. Это было
очень необычно и просто замечательно красиво! Подобного не видела
никогда. Рядом раздался печальный бархатный баритон графа:
- Мотылек-летник... Закончилась весна, и наступило лето с
момента их вылета. Танцы будут продолжаться еще неделю или чуть
больше – они не любят жары. У вас будет возможность любоваться ими
еще несколько дней. Потом мотыльки исчезнут и появятся стрекозы. До
середины лета они главные – все внимание их танцам. На них можно
смотреть бесконечно долго - беззаботно порхают над цветущими
кустами василиска... синие цветы и серебряные стрекозы, светящиеся
в темноте. После стрекоз наступит время светлячков – они царят до
осени вместе с цикадами. Одни мерцают, другие поют… - он слегка
запнулся, а потом прозвучало неожиданное: - Я очарован вашим
пением, Виктория! И вы... и ваш голос - это случилось для меня, как
удар молнии. Я не спал всю эту ночь - не мог и… я многое понял о
вас. И о себе тоже. Я страшно виноват перед вами. Если позволите,
готов на коленях умолять вас о прощении. Понимаю, что недостоин его
и не собираюсь нигде озвучивать... даже если получу. Главное не
это, а чтобы вы перестали бояться меня. Разрешили бывать здесь и
видеться с вами.