Наконец наступил день отъезда. Я прощалась со слугами, находя их
на рабочих местах. Благодарила повара и горничных, утешала
откровенно рыдающую Жану... Это было и приятно, и странно - меня
полюбили здесь? Если - да, то это взаимно. Потом я скормила
половину булки своей Серой - если бы только я могла взять ее с
собой! Это настроение... ностальгического прощания с местом,
ставшим для меня все-таки дорогим, наверное... оно имело место - я
жалела о расставании. Но предстоящее мне испытание, а потом и уход
домой делали прощание не таким болезненным. Подали экипаж и он
принял меня и мой багаж. Граф вскочил на своего коня, а я
откинулась на подушки кареты, не желая затягивать прощание.
Странное это было состояние, малообъяснимое - будто и со мной
случилось... и в то же время воспринималось, как какой-то
нереальный и уже пройденный этап киношной чужой жизни.
Дорогу не буду описывать. Это было утомительно, несмотря на
имеющиеся у экипажа рессоры. И дороги были достаточно приличными,
но длительное созерцание в основном однообразного пейзажа - это
было скучно. По большей части я спала или тупо размышляла над тем,
что вижу. Поля и сады, лес хвойный и лиственный, сёла и городки...
В отличие от сюжетов любимого фентези, мы не останавливались на
ночь в придорожных трактирах - сопровождающие нас люди устраивали
бивак с палаткой для графа и ночевкой в карете для меня. Среди дня
мы останавливались часа на три для приготовления и принятия пищи в
обеденное время. Слегка вздремнув, отправлялись дальше. Всего ехали
двое суток. Невозможность вымыться и переодеться раздражала, хоть я
и была одета в максимально комфортную одежду. Поэтому, прибыв в
столичную резиденцию графа, я сразу же закрылась в ванной комнате,
велев горничной не беспокоить.
Моя комната здесь была не менее роскошной, чем в поместье.
Кровать - удобной, горничная - старательной. В последних своих
переживаниях я уже и не замечала, как втянулась в эту жизнь, как
нечаянно подстроилась под нее. Воспринимала все происходящее, как
должное - то, что у меня есть прислуга, что мне стараются угодить и
сделать мое существование максимально удобным и комфортным. Что к
моим услугам все ресурсы графской семьи и, надо сказать, что это
были немалые деньги. Скорее всего, платье и все остальные траты
составили довольно круглую сумму. Но я молчаливо принимала это и не
потому, что воспринимала, как компенсацию за свои несчастья.
Удивительно, но я принимала это, как принимала бы траты мамы с
папой на меня - нормальную, здоровую закономерность и безо всякого
зазрения совести.