- Ну-ну, Малыш. Не злись. Жюли мой гость,- погрозила она ящеру.-
Я его крашу под настроение,- созналась девушка.- На самом деле все
ящеры одинаковы. Болотно-зеленые. Хозяева перекрашивают их по
своему вкусу. Мне нравится розовый. Мамин любимый цвет. Она любила
заплетать мне в косы розовые ленты и цветы... когда была жива.
Девушка склонила голову, в тишине комнаты мне послышался тихий
всхлип.
- Тиль,- тихо позвала замолчавшую блондинку, механически
поглаживающую ящера.
Она так и не подняла голову, пряча лицо за волнистой завесой из
волос. Малыш, уловив перемену в настроении хозяйки, приподнял
голову и прислушался, ловя горестные, тихие всхлипы.
Вот ведь... Всегда терялась в таких ситуациях, не представляя,
что делать, как утешать расстроенных, что говорить в таких случаях.
Из головы тут же вылетали все слова сочувствия и утешения.
- Жюли, мне так одиноко, так тоскливо. Вокруг только враги и
соперницы,- прерывая слова вздохами, признавалась девушка.- После
смерти мамы все изменилось. Словно в жизни закончилось все хорошее.
Мачеха не разрешала громко смеяться, говорить, плакать...
Всхлипы стали чаще, худенькие плеч затряслись от рыданий. На
морду Малыша закапали частые слезы. Ящер слизнул языком несколько,
недовольно шипя, скатился с колен и, смешно косолапя, заковылял в
сторону двери, бросив хозяйку в расстроенных чувствах. Проклиная
про себя неудачный день, поднялась, обойдя стол, опустилась рядом с
молча плачущей герцогиней. Обняв за плечи, почувствовала, как
девушка прильнула всем телом, вздрагивая от сдерживаемых рыданий.
Поглаживая распущенные волосы на спине, тихонько покачивала ее,
убаюкивая, как некогда утешала меня бабушка.
- Ты же останешься, Жюли?- сквозь всхлипы прошептала блондинка,
не поднимая лица.- Я одна боюсь спать, а Малыш не любит, когда я
плачу.
- Останусь, если постараешься успокоиться,- почувствовала, как
девушка покорно выдохнула, успокаиваясь.
Мы просидели молча около часа, пока Тирэль, наплакавшись,
скомкано извинилась и ушла в ванную, оставив меня в раздумьях.
В гостиной быстро темнело, и в хрустальных рожках люстр сами
зажигались магические огни.
В спальне Тирэль, едва коснувшись подушки, сразу заснула и
сейчас тихонько сопела рядом, подложив под щеку мою руку. Я
разглядывала скрытое маской лицо, расслабившееся и казавшееся
совсем юным, почти детским, прикидывая, насколько она может быть
замешана в двойном убийстве.