- Это вам, милена, к Митичу теперь,- посоветовала горничная.- Он
теперь заведует камельнями и стойлами. Важный такой сделался, как
только должность получил. А прежде посыльным пятки отбивал
каждодень. Мигом забыл, как пенсне треснутый нацепил и хронометр на
цепочку повесил. Уж едва кивает при встрече.
Я в пол-уха слушала сетования горничной, раздумывая о
свалившейся на голову проблеме.
Может, стоит сегодня пару часов потренироваться, чтобы не
выглядеть завтра в седле посмешищем и мешком с гов… картошкой.
- А что случилось со старым конюхом?- погруженная в раздумья, не
осознавала о чем спрашиваю.
- Так он пострадавши,- охотно откликнулась девушка, переходя к
другому шкафу.- Вечор раздавал фрукту камелусам. А герцогов Брунек,
редкая по мерзости характера скотина… Похуже только мой отчим
будет. Так вот… Ботий, значит, наклонился ящик с фруктой
переставить, а Брунек тут как тут и цапнул его за откляченое место.
Хорошо так… до синяков. Ботий-то пади ниц, да рыдай от боли, и
«живоглот» отстанет. А он размахнулся на него и угостил кулаком по
сопатке. Ну Брунек не растерялся и лягнул его в то место, что
супротив покусанного будет. Старик-то улетел в солому, проломил
затылушкой стену денника. Насквозь… Вот ужас-то! Все камелусы-то
герцогские через ту дыру сбежали. Все стадо по нему пронеслось.
Истоптали всего бедолагу. Так он и пролежал до утра в беспамятстве.
А кто искать будет в Третий День Стражей? Все бабы и девки
хоронятся кто где. Герцогский доктор и к нему заглядывал.
Посочувствовал. Мол, был жеребец, а стал мерин. И сегодня прям с
утра жена его, Мурыся, в храм побежала развода просить. Поварихе
сказывала, что муженек совсем негодный стал… и на голову тоже.
Видно хорошо Брунек постарался… Вот ведь сотона! Один герцог на
него управу имеет.
Девушка в конце рассказа печально вздохнула, жалея конюха и
осуждая его непостоянную жену, и продолжила переставлять
драгоценные статуэтки на полках шкафа.
Закрыв лицо руками, я рыдала от смеха, представив в подробностях
злоключения несчастного конюха. Живое воображение рисовало
уморительные картинки потасовки с упрямой и обидчивой животиной
герцога.
Сердобольная Мирна смотрела с сочувствием на мою истерику.
Бросив метелку, по-бабьи охая и качая головой, налила стакан воды.
Я заметила осуждающе поджатые губы и рассмеялась еще громче. Мои
пальцы дрожали, и вода плескалась на столешницу из цветного
стекла.