– Ты про нее знаешь?
– Он раньше через нее деньги… проводил. С какой стати он отдал ее тебе?
Андрей посерьезнел. Вообще и меня тоже грыз этот вопрос, какой-то червячок сомнений шевелился в душе. Но Эмиль ведь объяснил – чтобы мне было на что жить.
– Чтобы я получала доход. А ты что-то слышал?
– Сама посуди, мужик много лет держал бизнес, и жене отдал при разводе. Напомни, вы сколько женаты были?
– Меньше года, – сердце екнуло.
С одной стороны он прав… Подозрительно. Но после того, что с нами было…. Уверена, Эмиль не будет мне вредить. Я знала его до самых страшных уголков души. Ко мне там не было ненависти.
– На твоем месте я бы держал ухо востро.
– Постараюсь…
Андрей улыбнулся, и паралич вновь стал заметен.
– Вызову тебе такси.
Несмотря на уверенность Андрея в том, что я в безопасности, добираться домой было страшно. Таксист высадил меня у подворотни, через нее было видно двор и фонарь – все спокойно. Я вздохнула и вошла в подворотню. Многократно усиленные эхом шаги отразились от стен.
Может он и прав – мне нужно держаться подальше. Но эта встреча – я не могу не пойти. Я хочу знать, что решат насчет Эмиля до того, как туда пригласят его. Его подозревают. После разговора под ложечкой тревожно сосало.
Позвонить бы Эмилю, но он запретил. Когда мы сможем встретиться?! Сердце заболело от этого безмолвного крика отчаяния. Где ты, Эмиль? На губах был вкус поцелуя другого… и страшно представить, что будет, если ему донесут.
Я уже видела подъезд, когда от стены отделилась тень. Я заметила это краем глаза. На меня налетел кто-то здоровый и, зажав рот, потащил в темный угол двора, куда не доставал свет фонаря – к незнакомой машине. Я набрала воздуха, таращась в темноту и заорала что есть силы. Через ладонь пробилось только слабое мычание.
До машины осталось не больше метра!
Я заорала сквозь ладонь и меня прижали к широкой груди.
– Тише, это я, – прошептал Эмиль на ухо.
О, боже…
Я обмякла и, покачиваясь, повернулась к «похитителю», забросив руки ему на шею. Полузакрыв глаза, тихо выдохнула в плечо. После резкой вспышки адреналина облегчение похоже на эйфорию…
Эмиль обнимал меня, словно после долгой разлуки. Я слышала удары сердца – сильные, успокаивающие. Сердце моего мужа. И неожиданно разрыдалась: от облегчения и изматывающей тоски.
Безумно не хотелось спрашивать, что случилось.