Насильно твоя-2 - страница 50

Шрифт
Интервал


– Это для тебя, родная, – пояснил он, садясь за стол.

Я опустила взгляд, села напротив и расправила на коленях салфетку. Кремовый текстиль красиво контрастировал с красным подолом. Эмиль снова наполнил мой бокал розовым шампанским.

Интересно, а как бы выглядели вечера, если бы все сложилось хорошо? Как сегодня? Вечное счастье – тихое, на двоих. У меня уже два часа не болело сердце, словно все зло, что нас окружает, осталось за стенами комнаты.

Я смотрела, как Эмиль с аппетитом ест, когда он спросил:

– Что ты делала в клубе?

Я вздрогнула от неожиданности. Узнала тон – тихий, жуткий. Он мгновенно разрушил идиллию.

– Ты помнишь, что я сказал? – продолжил Эмиль, разрезая мясо. – Вести себя тихо, не привлекать внимания, Дина. Ты плохо меня поняла?

– Прости, – пролепетала я. – Я просто… хотела отдохнуть.

– Не лги. Что ты там делала?

Спасала твою шкуру, дурак. Я так долго молчала, что он заговорил сам.

– Еще раз, Дина, не зли меня. Делай то, что говорю. Я не хочу, чтобы тебе причинили вред. Сиди дома, хорошо? И мы забудем этот разговор.

– Хорошо, – с облегчением сказала я. – В свою очередь, у меня тоже вопросы…

От удивления Эмиль перестал жевать. Да, я умею говорить не только, когда спрашивают.

– О чем ты хочешь спросить? – усмехнулся он.

Я сложила салфетку вдвое, пытаясь настроиться, и отважно сказала:

– Хочу знать истинную причину, по какой ты отписал мне фирму.

Вилка и нож слабо звякнули об тарелку, когда он положил приборы. Взгляд был пронзительным, я видела, как раздулись ноздри. Быстро же мы перешли от нежности к семейной ссоре.

– Я говорил, – ровно напомнил Эмиль. – Тебе нужно на что-то жить. Ты ведь не умеешь зарабатывать, Дина. Ни образования, ни работы.

Крыть нечем: прав от первого до последнего слова.

– И я благодарна, что ты позаботился обо мне. Но ты мог оставить мне магазин. А через рекламное агентство ты отмывал деньги…

Взгляд Эмиля стал цепким и незнакомым, как у безжалостного дельца, который видит конкурента.

– Продолжай, – надавил он.

Эмиль возобновил ужин, но я есть не могла. Смотрела на нетронутую рыбу и играла вилкой, подбирая слова. Мой муж, как ни в чем не бывало, резал мясо, истекающее розовым соком.

– Туда приходили люди Федорова, твой зам тебе не говорил? Их злило, что агентство теперь мое. А еще мне сказали, что оно обанкротилось.