Учиться тогда Екатерина всё же поехала, с благодарностью вспоминала бабушек и дедушек.
Родители матери, с небольшим, но всё-таки скандалом с дочерью, настояли, с особой твёрдостью и категоричностью на дальнейшем образовании внучки, их поддержали и родители Катиного отца.
Проблем с учёбой, в отличие от брата, у неё никогда не было. Её стипендия, приработок, в виде раздачи рекламы по выходным дням, да помощь с пенсий самого старшего поколения семьи помогли Кате закончить университет.
Обучаясь на третьем курсе, она начала встречаться с Никитой. Невысоким, полноватым, весёлым парнем из параллельной группы. Никита был местным и учился платно и с пересдачами почти на каждой сессии.
Всегда, когда его родители куда-нибудь уезжали, он говорил:
- Всё, Катюх, предки уехали, хата свободна на два дня, собирай хотули, ко мне переезжаешь.Б
ыстро забежав в общежитие, побросав необходимое в сумку, Екатерина через пять минут была готова к отбытию к новому месту дислокации.
После окончания университета, с помощью Геннадия Владимировича, мужа сестры Олеси, Никита устроился в кредитный отдел банка. Катя два месяца после университета не могла найти работу.
Уехать к родителям и жить в своём родном городе она не хотела. Вернуться туда, откуда с таким трудом, спорами и слезами уехала пять лет назад, под постоянными упрёками матери и перспектива жизни вдали своего любимого человека её не радовала. Поэтому Екатерина усиленно искала работу, пока, случайно, проходя мимо турагентства, не увидела на двери объявление.
Тогда она ещё не могла позволить себе съёмное жильё и жила с Никитой у его родителей. Мать и сестра Олеся, её молодого человека, не обрадовались новой постоялице, хотя, когда они были дома, она старалась не выходить из комнаты Никиты, как можно реже попадаться им на глаза, ничего не брать из их продуктов.
Они считали Катю неподходящей партией для их сына и брата, мечтали о местной богатой невестке с квартирой и без стеснения открыто и часто говорили об этом.
Мать Никиты, пятидесяти пятилетняя женщина Людмила Михайловна, работала мужским мастером-парикмахером и любила молодиться. Часто при этом выглядела смешно, надевая на работу юбку такой длины, что её можно было спутать с широким поясом.
Показывая неприязнь к девушке сына, часто говорила, так чтобы Екатерина, да и все домочадцы слышали: