Короткий смешок. Но уже справа. Машинально крутанулся и выстрелил.
И опять серая тень мелькнула между стволов. Холодный озноб пробежал
по спине. Не похоже на Вована. Десантник бы бросился на меня, как
разъяренный бык. Что бы это ни было, оно не уходит. И не боится
выстрелов. В голову полезла всякая чертовщина. А вдруг это Леший?
Нет, я скорее поверю в оживших мертвецов, чем в дурацкие
сказки.
Внезапно, холодный металл уперся в затылок. Я застыл, в любую
секунду ожидая выстрел, который оторвет мою глупую башку. Черт, как
можно было так попасться? Кто это? Убийца, грабитель? Главное не
выдать Схрон, если будут пытать.
– Вован, это ты, дружище?
– Руки вверхь! – раздался скрипучий голос, совсем не похожий на
вовановский бас. – И ружьишко свое брось! Вон туды!
Я подчинился. Не геройствовать же, когда на тебя направлен ствол
непонятного калибра.
– Я мирный человек, турист. Можно повернуться? – спросил я.
– А чегой это нельзя? Можна! – давление на затылке исчезло, и тут
же прилетел мощнейший удар в правое ухо.
В глазах вспыхнули искры, но сознание не угасло. Прикладом
огрел, гад… Выдрав пласт мха, я растянулся на земле и замотал
головой. Когда зрение сфокусировалось, не смог поверить глазам.
Меня, подготовленного выживальщика, уделал какой-то
дедок!
В грязном полушубке времен батьки Махно, с нечесаной седой
бородищей и дымящейся самокруткой в пожелтевших зубах он и впрямь
смахивает на Лешего. Вот только в отличие от былинного существа,
старикан вооружен самой настоящей трехлинейкой. И хотя видел ее
лишь на картинках в интернете, я сразу узнал легендарную
«Мосинку».
– Пошож озорничаешь, хлопец? – все так же, держа на прицеле,
чертов дед подхватил с земли мою «Сайгу» и повесил на плечо.
– Извини, отец, не со зла… – Я прижал ладонь к горящему уху. – Ты
следил за мной.
– Шож поделать, коли работа такая. Лесничий я. А тя как
звать-то?
– Александр…
– Ну а меня Егорычем величают! – погладил бороду старче.
– Очень, блин, приятно, – простонал я.
– Ты, Санек, на дедушку-та не серчай, – он наконец-то опустил
винтовку. – Не люблю, когда в лесу моем шалят. Раньше-то ты
порядошно себя вел…
Я с трудом приподнялся и сел, облокотившись на дерево,
переваривая неприятную информацию.
– Давно за мной следишь?
– Так почитай, – дед принялся загибать узловатые пальцы, – месяцов
пять уж, поди. Хорошо немчурский бункер обжил, молодец. Мы его
целую осень в 42-м взять не могли. А вон тама наша батарея стояла…
сам-то я в разведке служил, край хорошо знаю, родной мне энтот
лес!