– Да
ты что? – издевательски ответил отчим, повернув ко мне красное от
натуги лицо. – А на что я, по-твоему, все эти годы кормил тебя,
одевал и делал ставки на ипподроме?
Я
задохнулась от возмущения. Отчим, воспользовавшись моментом,
рывками потащил меня дальше. Весь дом спал, лампы по стенам едва
горели – кому нужен свет в такой час?
Кричать бесполезно, слуги за меня не
заступятся – своя шкура дороже. Гостям и подавно безразлична судьба
сиротки. Если только бесплатное представление посмотреть да
посмеяться.
Чтоб
отчиму в суп муха попала! Чтоб ему любовница отказала! Чтоб ему
икалось неделю кряду! Чтоб он на лестнице споткнулся и носом все
ступени пересчитал!
В
происходящее верилось не до конца. Я злилась, была готова кусаться
и брыкаться, а страшно не было. Казалось, отчим совершит
оплошность, я вывернусь и спрячусь где-нибудь подальше, а назавтра
или пусть даже через несколько дней уже можно будет без опаски
вернуться домой. Ведь пан-лорд уедет, и подлизываться с моей
помощью будет не к кому.
Возле лестницы созрел план. Отчим хоть и
сильный мужчина, но в последнее время стал грузным, а я шустрая, и
дверь внизу не заперта. Удеру в город, укроюсь у знакомых. Да хоть
бы у булочника, его старший сын всегда был со мной милым, отчим у
них искать не догадается. Только бы вырваться!
Улучив момент, я извернулась и изо всех сил
укусила отчима за руку. Он взвыл, ослабил хватку, а мне и нужно-то
было всего пару мгновений. На ходу подобрав повыше юбки, чтобы не
мешались, я рванула к лестнице. Если больше никогда не увижу эти
розовые перила, сожалеть не буду!
– Ах
ты дрянь!
Я не
успела. То ли отчим оказался быстрее, чем я рассчитывала, то ли я
была слишком медленной, но он меня настиг. Повалил с ног, схватил
за растрепавшиеся волосы, заставляя поднять голову.
И
только тогда меня накрыл ужас от осознания происходящего. Отчим не
шутил и не играл, а у меня не осталось шансов выйти с достоинством
из этой ситуации. Ведь подложит, действительно подложит меня
пан-лорду старый хряк!
Страх ворочался скользкой змеёй, и сердце
билось тяжело, с трудом, будто его сжали в кулак. Лоб и щёку
саднило, во рту был привкус крови. Ковёр лежал только по центру
коридора, а упала я аккурат возле перил. Да ещё губу прикусила.
Теперь пан-лорду достанется любовница с драным лицом. Пусть он
подавится!