– Э-э-э нет, – покачал головой
Петрович, – так не пойдет! И вообще, мне уже бежать на ферму пора,
а вы, агрономы, работайте, ищите выход, а не сделаете – будете
зубами землю рыть. Это я вам обещаю.
– Но это же противоречит политике
Партии, – попытался качнуть права Глобус.
– Политика Партии определяет нашу
жизнь, – согласился Петрович и поправил цепь на велосипеде, – но
тут такое дело – все случилось из-за вас… и раз детали пропали, то
сами теперь и ищите. Я вам не нянька. Или новые покупайте. Мне все
равно. Но максимум завтра работы по посевной должны начаться в
обычном режиме. Так что работайте, товарищи. А у меня еще
дела.
Заявив это, он махнул рукой и отчалил.
А мы с Глобусом остались наедине с остатками культиватора. Мрачный
мужичок усиленно изображал, что он страшно занят.
– Что делать будем? – угрюмо спросил
Глобус, и злобно пнул плоскорезную лапу.
– Осторожнее там, – не успел остановить
его я.
– Манал я эти культиваторы,
агропроизводство, и чизель-культиватор дважды сверху! – взвыл
Глобус, хватаясь за ушибленную ногу.
– Нужно искать, кто свинтил детали, –
решил я.
– Вот иди и ищи, а я никуда не пойду, –
заявил Глобус и с демонстративным видом сел на ржавеющий брошенный
ШК-24.
– Круглов, – подбодрил его я, –
Поднимайся. Нам надо найти, кто свинтил эти гребанные детали и
вернуть все обратно. И вообще, у меня есть план…
Согласно первому пункту моего плана мы
познакомились с жутко загруженным работой
мужичком:
– Михалыч, – отрекомендовался мужичок,
но вяло, без огонька.
Согласно пункту номер два мы
расспросили Михалыча, кто крутился возле культиватора с
утра.
– Так это… – замялся Михалыч, вздохнул
и иссяк.
– Признавайся лучше, а то участкового
позову, – жестко мотивировал его Глобус.
В результате долгих угроз, уговоров, и
даже лести с подхалимажем, у нас оказалось три имени. Трое
подозреваемых: Васька Рыжий, Петр Кузьмич, и некто
Иван.
Начать решили с того, кто ближе.
Потратив добрых минут двадцать на выяснение этногеографических
особенностей Чесноковки, мы отправились к Ваське Рыжему и по дороге
встретили деда Митрофана.
– Куда идете? – благодушно спросил он,
распространяя запах перегара и лучезарное
настроение.
В Чесноковке мы почти ничего еще не
знали, проводник был нам нужен, – в общем, в Ваське Рыжему (он же
Василий Григорьевич Крюков, тракторист), мы уже шли
втроем.