Про новых агрономов я уже писала.
Правда живут они всего третий день у нас. Пока поселили их на
постой у старой Грачихи. Ее Ильюшка-то со своими в Хряпино подался,
так что места у нее много теперь есть. Ой, я тебе писала уже про
Ильюшку тоже.
А еще снился мне намедни Никодимушка
покойный, дед твой. Снится, что подходит он, голубчик, ко мне, в
гимнастерке, с медалями, а сам молчит. Смотрит на меня так
грустно-грустно и молчит. Видно, помирать скоро буду. Хотела к попу
сходить, исповедаться, да ближайший в Лопуховке аж, далеко
добираться, я на автобусе со своим радикулитом не сдюжу. Так я жду,
когда этот старый хрыч, прости господи, Митрофан, с Дроздовки
вернется и на кладбище меня к Никодиму моему свозит, а то далеко
пешком идти. В Дроздовку он уехал, чтоб, значит, запчасть привезти,
а то культиватор наш сломался, а Колька говорит, особую какую-то
запчасть надобно, а Петрович сильно ругается, с посевной в сроки
опять не укладываемся. Так что ждем Митрофана всем селом, а
особенно Петрович ждет.
А больше новостей-то и
нету.
Да, чуть не забыла. Хряк тетки Мотри
(только это не та Мотря, что на почте работает, а та, что возле
запруды живет) разожрался так, что выйти из хлева и вовсе не мог,
пришлось колоть прямо внутри. Мотря с Семеном потом лаялись, не
хотел он внутри хлева колоть, потом же еще и смолить надо выносить,
лень ему, да и перед людьми как специалисту неудобно, а эти новые
агрономы говорят, прости господи, по новой технологии так и
положено, чтоб внутри.
А с запрудой этой тоже история была - в
прошлый четверг Верка, жена Петровича, с сестрой парторга, ухи
захотели, рыбный день, говорят, по четвергам должен быть, так пошли
и раскопали плотину, и вся вода враз ушла. Они рыбу себе по два
мешка набрали, а остальную так бросили. Петрович потом ругался
очень. Но не на жену, конечно, а на сторожа Пахома, что не
уследил.
Вот такие вот дела.
Так что приезжай, внученька, на
каникулы. Твое любимое вишневое варенье я никому не даю. Тебя ждет.
Приезжай, я оладушек пожарю, да с молочком. А то похудела ты,
небось, в городе этом.
Пиши, внученька, как дела там у
тебя?
Жду в гости.
Целую крепко-крепко.
Твоя
бабка Фрося.
Средь цветущих яблоневых садов и тучных
черноземных полей притаилась деревенька Чесноковка. На первый
взгляд, она представляла собой типично славный образец
среднерусской деревни, однако, с точки зрения современного
человека, комфорта здесь явно недоставало.