Нашу перебранку прервал голос
Коляна:
–
Эй, мужики, вы чего? Нам же за семенами пора. Я и так с этим
чёртовым карбюратором задержался. Так что поехали!
–
Да погоди ты! – сердито отмахнулся Глобус, – нам эту тварь нужно на
случку отвести, а она упирается.
–
Какая тварь? – в калитке показалась голова Коляна.
–
Да свинья эта, – обречённо махнул рукой Глобус, – уже заманала
всех, с пяти утра воюем, сил нету.
–
Да уж, проблема, – почесал раскудрявую голову Колян. – А Ильюху она
как-то всегда слушалась.
–
А что он делал? – заинтересовался Глобус.
–
Да кто ж его знает? – пожал плечами Колян. – Может, уважала его
просто.
–
А нас, значит, не уважает, – надулся Глобус. – Тварюга
свинская!
На
свинью, однако все эти эпитеты не произвели никакого впечатления,
она сонно перевернулась на другой бок и демонстративно
закемарила.
–
Уже двенадцать, – вздохнул Колян и добавил, – мужики, вы решайте
поскорее. Если не едите, то я сам тогда. Мне еще задания Петровича
выполнять надо.
При упоминании Петровича нам сделалось совсем
тоскливо.
Мы
все вышли на дорогу, столпились возле ГАЗ-53 и закурили. Проблема
всё никак не решалась, а время убегало неумолимо.
–
И вот чего делать? – закручинился Глобус, – Почему она к хряку не
хочет?
–
Сучка, – поддакнул Колян.
–
Обычно бабы любят это дело, – прокомментировал я и посмотрел на
дорогу, по которой ехал на подводе дед Митрофан. Поравнявшись с
нами, он поздоровался и спросил:
–
А чего смурые такие? Случилось опять что?
Мы
наперебой рассказали.
–
Дык прежде чем бабу уложить в койку, её же напоить желательно, –
глубокомысленно заявил дед Митрофан, раскуривая беломорину. – Тогда
она такое вытворяет, что ой. А на трезвую все они кочевряжиться
начинают. Такова их бабская природа.
–
А и точно! – хлопнул себя по лбу Глобус и развернулся к Коляну, –
ты говорил, брагу недавно делал?
–
Мамка делала, – не понял тот. – Из винограда.
–
А жмых где?
–
Да где ему быть? На кучу компостную, как обычно, вылили.
–
А если собрать?
–
Можно и собрать, – задумался Колян, – а зачем?
–
Будем свинью поить, пьяная свинья сама к этому хряку побежит, –
заявил Глобус, и мы от облегчения аж вздохнули.
Взбухтевший виноградный жмых свинья выжрала с
превеликим удовольствием. Аж похрюкивала от наслаждения.
–
Теперь ждём, – сказал Глобус и взглянул на часы. – Минут пятнадцать
и дело будет в ажуре. Затем по-быстрому отгоним её к жениху, а сами
– в Дроздовку!