Согласно Звездного Законодательства, договор, составленный на
языке аборигенов планеты, юридической силы не имеет.
Эта беловолосая женщина, только что, поставила условие, которое
делает его работу практически проваленной. Знание всеобщего языка,
гражданином неприсоединившейся планеты, дает ему возможность
слишком много узнать о своих правах. Любой, встреченный житель ЗС –
Звездного Союза, с удовольствием ответит на вопрос. И, тогда,
дипломатическая служба Альгейды предстанет перед судом ЗС.
А это – позор!
Нет, хуже – катастрофа!
- Больше никаких требований, пока Вы не вернете мое средство
передвижения! – Решил уйти в глухую оборону, ХРН-ТБ. – Без
демонстрации добрых намерений…
- Да уж куда еще добрее намерения! – Юрьев улыбнулся уголком
губ. – До сих пор сидим, беседуем. А ракеты на своих позициях. Да и
вы, можете покинуть этот кабинет – в любой момент.
- Только, ножками, ножками. – Терехов коротко хохотнул. – Ваше
оборудование, такое… Хрупкое…
ХРН-Тб, представив, сколько именно ему надо будет пройти по этим
бесконечным коридорам, переходам, лестницам, да еще и выйти на
улицу, возможно в толпу совершенно не благожелательно настроенного
народа, снова моргнул.
- Смотри – проникся! – Краско снова толкнул локтем
"разведку".
- Чудеса дрессуры. – Григорий Тарасович пожал плечами. –
Жанночка, еще предложения есть? Уж больно неадекватно он на тебя
реагирует… Может быть, ты ему понравилась?
- Чур, меня! – Жанна уставилась в блокнот. – Есть, наметки. Но,
без знания их языка и первоначального варианта договора, на
основном языке – трата времени и сил.
- Если он уйдет – они ударят по позициям ракет и все наше
преимущество, накроется дуршлагом. – Кахонка смотрела на Юрьева
так, словно он сошел с иконы.
- Как уйдет – так и ракеты полетят. До нас лету – даже до выхода
дойти не успеет! Ножки коротки. – Утешил Кахонку, Терехов.
- Что? Пат? – Краско замер, оценивая ситуацию.
- Вы можете связаться со своими, на корабле? – Юрьев вперился
своими горящими от тщательно скрываемой злости глазами, на
инопланетного дипломата. – Связаться и передать наши условия. И, в
качестве жеста доброй воли – нам нужен язык, на котором заполнен
договор.
ХРН-Тб замер, взвешивая "за и против".
Всегда оставался "последний шанс", но это было так больно –
во-первых, а во-вторых, никто не гарантировал, что эти психи, что
сейчас сидели напротив него, не нажмут на эту мерзкую, маленькую,
кнопочку, превращая всю его работу в радиоактивные проплешины.