Чайник закипел. Он разлил кипяток по кружкам, закинув туда
предварительно пакетики с заваркой.
– Поэтому, – он подвинул ко мне коробку с печеньем, – Я хочу
быть уверенным, что вам личные отношения не помешают справляться с
поставленными руководством задачами. В противном случае, вы нам не
подойдете. Сахар?
Я отрицательно покачала головой, протянув руку за печеньем, и
сказала уверенным голосом:
– Я со всей ответственностью обещаю вам, что с момента
заступления мною на работу все отношения, кроме рабочих, перестанут
для меня существовать.
– Вот и замечательно. Тогда давайте ознакомлю вас с
контрактом.
Он зашуршал бумагами в ящике стола, а я наконец то почувствовала
вкус печенья. Видимо Герман был прав, когда уверял в отсутствии
иных кандидатов на эту должность.
Через полтора часа я, радостно сверкая как начищенный медный
таз, бодро шагала в сторону дома. Одолженные куратором резиновые
шлепанцы сорок пятого размера пришлись как нельзя кстати. Мы с
Иваром удачно подписали контракт, предварительно обсудив каждый
пункт, во избежание ненужных вопросов в дальнейшем. Он рассказал о
некоторых нюансах, еще раз прошелся по должностной инструкции,
вспомнил о возможных сложностях. В итоге успокоил, что основная
сложность работы только в ее удаленности. Иных проблем для
подготовленного человека возникнуть не должно, в чем я ни капли не
сомневалась.
Итак, я стояла на пороге новых событий. Как хорошо, что этот
чрезмерно эмоциональный день заканчивался на доброй ноте. Чувство
безмятежной радости посещало меня очень редко в жизни, но вот
сегодня был именно тот день. До того момента, как я не подошла к
своему дому. У подъезда меня ждал тот самый нехороший человек. Наши
глаза встретились, и я решила, что больше никогда не дам ему
испортить мне настроение. Остановившись рядом, невозмутимо
бросила:
– Ключи принес?
Он кивнул, мелькнула знакомо зазвеневшая связка, пикнул домофон,
и подъездная дверь гостеприимно распахнулась. На нужный этаж
поднимались молча. Звуки наших шагов мрачным эхом отдавались в
бетонных стенах коридоров.
Все это неспроста, отчего-то подумалось мне. Мы остановились на
площадке перед квартирой, возле которой неуловимо витал явно не
характерный для этого места аромат. Подозрения усилились.
Провинившийся друг медленно протянул мне слабо звякнувшую связку из
трех ключей с одним новым. Я вздохнула. Какая же я всё-таки наивно
добрая и тряпично-слабохарактерная личность, бесконечно, глупо и
безнадежно. Это уже даже похоже на вялотекущее слабоумие.