– Что угу? Ладно. – Он сцепил пальцы, облокотившись локтями о
столешницу, и нахмурил темные брови. – Тебе ну никак нельзя
соглашаться на эту работу, там крайне, крайне опасно, Рин. Весь
костяк Организации - стайка старых филинов, которым плевать на
новичков, вроде тебя. Они держатся за свои уютные кресла, ни дай
бог придет молодой веселый энтузиаст и заставит их подвинуться. Всю
молодежь распихали по дальним командировкам, но одно место
осталось, куда даже молодежь соваться боится.
Никто из знающих ситуацию туда не рвется. Вся Организация в
курсе, что из сектора Т можно не вернуться, уже два человека
пропали, а искать их в тех условиях просто нереально. Деньги
хорошие, я не спорю, но они не стоят такого риска, Рин. Если
хочешь, я компенсирую тебе отказ в том же размере, только останься
здесь. Ты молодая красивая девушка, тебе есть что терять, какого
черта ты собралась себя законсервировать на этой плесневелой базе с
возможной перспективой невозврата?
Я усмехнулась, на этот раз открыто, – тебе-то какая разница,
Гер? Я уже все решила и не собираюсь больше мучать эту тему.
На его лице появилось упрямое выражение.
– Ты хороший человек и мой друг, Ри. И мне будет очень плохо,
если с тобой что-то произойдет. Как только я узнал, кого утвердили
на должность, тут же сорвался к тебе, чтобы отговорить не сходить с
ума, и послушать знающего человека. В институте все молодые
специалисты с лаборантами и практикантами бесшумным строем по
стеночке ходят, лишь бы на них не показали пальцем, сказав, вот он
подходит, пакуйте его на базу. Они боятся этого как огня. А старые
не парятся потому, что знают – хорошие кадры организация терять не
захочет. Поэтому в эту гнилую базу и сажают молодежь, типа
посвящение. А облажаются, жалеть их никто не будет. Таких молодцов
у них пачками, это расходный материал. Короче, глупо, опасно,
скучно и нечего делать, вот тебе краткое описание этой должности.
Ну так что, – он с энтузиазмом гипнотизёра – самоучки вгляделся в
мое лицо, – все еще хочешь поработать козой отпущения?
Я честно сделала вид, что задумалась. С одной стороны, я
прекрасно его понимала. С другой у меня были причины, о которых
Герман мог только догадываться. И они явно перевешивали его доводы.
Он думал, что знал и видел меня насквозь. И это было ошибкой многих
моих знакомых. Именно поэтому они не выходили из этой категории, не
становились друзьями. Они привыкли видеть во мне только миловидную
маленькую девушку с большими доверчивыми глазами, глядя в которые
хочется неосознанно защитить от всего, даже если их об этом не
просят. Они липнут и навязывают себя, как бесценный подарок, и
теряются не скоро. Приходится долго убеждать и доказывать, что я не
та, за кого они меня поначалу приняли. Вот только Германа мне
убедить все никак не удавалось. В том, что в свои двадцать лет я
сильная и самостоятельная, и уже точно знаю, что не буду нарываться
на неприятности, как предыдущие белочки, которые исчезли по своей
собственной глупой халатности.