Но почему? Чем это бородавочное
страшилище отличается от кролика или элементаля?
Скрепя сердце, пришлось оставить
тварь в покое. Видимо, есть свои правила и законы, о которых я еще
не знаю. Что поделать… придется вернуться к уже проверенному
варианту. Но элементали остались на плато, и туда предстояло как-то
забраться.
Склоны утесов почти не отличались
друга от друга, а Тень сильно ограничивала видимость, не позволяя
двигаться по ориентирам. Прошло немало времени, прежде чем я понял,
что заблудился. Без тела нет и физической усталости, но вспышки
злобы и раздражение выматывали даже сильнее.
В воображении постоянно возникала
Лапуля, с ехидным хихиканьем осыпающая меня ядовитыми стрелами.
Казалось, их яд добрался даже до мозга, надолго отравив его
ненавистью. Мучаясь от бессильной ярости, я попытался
визуализировать и рассмотреть свой гнев, чтобы успокоиться.
Только после этого я перестал
психовать и сразу же вспомнил принцип выхода из лабиринта любой
сложности: надо идти, держась только одной стены. Это сработало –
едва заметная тропинка нашлась.
Осторожно карабкаясь наверх, я вдруг
понял, как рисковал. Из пропасти могло и не быть выхода, а ни
умирать, ни лазить по отвесному склону «мыслящая пустота» не умеет.
В такой западне бестелесный разум сидел бы веками, пока не спятил
бы окончательно.
А вот и мои элементали!
Больше не мешкая, я торопливо
растворил себя в синей вспышке, успев соскучиться по цветному и
шумному миру.

Ни тепла живой плоти, ни биения
пульса, ни дуновения ветра – лишь холод, ощущение прочности и
силы.
Я не понимал, чем именно вижу и
слышу, но органы зрения и слуха исправно работали. А вот кроличьего
обоняния очень не хватало. Осязание же было слабым и притупленным,
словно пробиваясь через толстый слой резины. Но вместе с тем я
хорошо знал, где находится центр тяжести тела и четко чувствовал
баланс. Как оказалось, элементаль представлял собой не кучу камней,
а некую силу, что сплавляла их в единое целое невидимым
энергетическим полем.
Впрочем, расстояние, на котором она
действовала, было совсем небольшим. В этом я быстро убедился, когда
резко развернулся, взмахнув «рукой» по дуге. Крайний камень
оказался слишком тяжелым для такого маневра, и центробежная сила
попросту оторвала его, отбросив далеко в сторону.