Когда я немного пришел в себя и снова
осмотрел правую кисть руки, именно в этом участке энергосистемы и
был поглощен бурый сгусток, то сперва не поверил своим глазам.
Энергоканалы слегка потемнели и стали немного крепче.
— Любопытно, — прошептал я,
завороженно разглядывая и сравнивая кисти обеих рук. — Очень
любопытно. Такого я раньше еще не видел. Выходит, алая мана
отвечает за скорость регенерации энергосистемы, а бурая — ее
укрепляет.
Я несколько раз сжал и разжал кулаки
и довольно улыбнулся. Пальцы правой руки перестали дрожать. Они не
были теперь такими «деревянными», как раньше.
Я перевел взгляд на бутылёк с
магической жидкостью и хмыкнул. Макс, сам того не подозревая,
оказал мне услугу, купив эти дорогущие чернила. Жаль только, что
этот болван уже успел использовать больше половины.
Интересно, а местные одаренные
способны на подобные манипуляции? Вариантов может быть много, но
первое, что лезет в голову: либо они настолько могущественные, что
могут позволить себе тратить драгоценную энергию на создание
чернил, либо я только что совершил что-то экстраординарное для
этого мира.
Так или иначе, но на всякий случай я
буду помалкивать о случившемся. Для начала мне надо понять, на что
способны здешние маги.
А пока…
Я снова взял пузырек и капнул чернила
на подушечку указательного пальца, но уже левой руки…
— Продолжим…
***
На следующее утро я проснулся под уже
знакомую мне мелодию флейты, которая доносилась откуда-то из
внешнего мира. Не открывая глаз, я потянулся всем телом, стараясь,
как в детстве, достать ступнями изножье кровати. Дерево было
холодным поэтому я быстро подтянул ноги под одеяло. При этом
отстраненно подумал, что либо неизвестный флейтист сегодня решил
начать свой ежедневный концерт пораньше, либо это я очень поздно
проснулся.
Открыв глаза и взглянув на окно,
понял, что проспал все-таки я. Но у меня была уважительная причина.
Почти всю ночь я был занят поглощением бурой энергии из чернил.
Должен заметить, задачей это было
непростой. С каждой поглощенной каплей усиливалась головная боль,
появилась тошнота и слабость. Но в это же самое время энергосистема
словно автомобильный двигатель работающий на износ, продолжала
жадно поглощать новое «топливо».
На двадцатой капле я решил все-таки
остановиться, справедливо рассудив, что перегружать организм в моем
состоянии не стоит. Тем более, что все сложные участки
энергосистемы я укрепил, израсходовав лишь четвертую часть
содержимого чернильницы.