― О! ― произнес голос. ― Надо
поторопиться. Ты начинаешь приходить в себя. Заметил? Появились
адекватные вопросы. До этого ты воспринимал все, как должное. Итак.
Три подарка. Первый. Я лично подберу тебе новое тело для
переселения, а также позабочусь о том, чтобы это был интересный мир
для нас обоих. Хе-хе, обещаю, что постараюсь найти приемлемый
вариант. С самого рождения не обещаю, а вот уже развитое тело и не
слишком старое ― найду самое подходящее. Второй подарок. Я сохраню
тебе память об этой жизни и что самое главное ― твой энергетический
источник останется при тебе. Правда, с новым перерождением тебе
придется развивать его заново. Потом поймешь всю ценность этого
дара. Ну и третий подарок… Его ты получишь прямо сейчас. Постарайся
воспользоваться им как следует. Прощай, больше ты со мной не
встретишься. И вот еще что… Дам тебе совет напоследок. Постарайся
прожить последнюю жизнь интересно и насыщенно! Ха-ха! Я буду
наблюдать за тобой.
Мне хотелось крикнуть, но ничего не
получалось. Мне так и не удалось задать главный вопрос. О Таис…
Сознание возвращалось рывками. То
выныривая на короткий миг из небытия, то снова погружаясь во тьму.
Каждый миг просветления сочетался с острой болью во всем теле. Но
мозг, словно электрический предохранитель, размыкал перегруженную
цепь нервных окончаний, храня целостность рассудка.
― Твою же мать! – прохрипел я,
окончательно придя в себя.
Я лежал на полу, вытянувшись словно в
гробу. Попытался снова взять контроль над телом. Пока получалось
плохо. Бетон забрал практически все мое тепло.
Титаническим усилием воли я
перевернулся на бок. Боль тут же дала о себе знать. Плотно сжав
зубы, я лежал, поскуливая будто побитая дворняга. Я ощущал себя
куском мяса сперва отбитого, а затем перемолотого в гигантской
мясорубке.
Что это было? С кем я только что так
мило беседовал? Неужели от яда такие реальные глюки?
Яд! Точно! Поцелуй Болотницы! Дарем!
Проклятый старик! Жаль, что не смогу поквитаться с тобой,
тварь!
В следующее мгновение за дверью
раздался шум нескольких голосов, а потом нервно лязгнули замки.
Когда я увидел, кто именно стоял на пороге моей камеры, я криво
усмехнулся. Так вот значит, какой он третий подарок.
Я зашевелился и приподнялся на
локте.
― Живучий, гаденыш! ― прошипел
жабоподобный начальник тюрьмы. Он хотел было еще что-то сказать, но
высокий седой мужчина, стоявший рядом, поднял руку, и полковник
заткнулся.