Несомненно, Гермиона поймёт, почему Гарри не разговаривал с ними
все выходные, будет извиняться, но всё равно станет лезть к нему в
душу, потому что всегда хочет знать всё, о чём он думает. А Рон
будет просто злить.
Гарри схватил камень и раздражённо швырнул его в озеро. Завтра
придётся идти на занятия, говорить с ними, слушать их доводы и
пытаться развеять их опасения. Это просто сводило с ума.
Какое-то движение привлекло внимание, и Гарри обернулся,
вздохнув: ему показалось, что что-то чёрное, замеченное краем
глаза, было школьной формой, что кто-то нашёл его здесь. Однако
вместо сокурсника в нескольких ярдах от Гарри сидела огромная
чёрная собака и с интересом смотрела на него, склонив голову набок
и высунув язык. Свалявшийся мех не скрывал её худобы. Никакого
ошейника Гарри не увидел.
— Откуда же ты взялся? — тихо спросил Гарри. Пёс сидел спокойно
и казался совсем ручным. — Ты что, новый пёс Хагрида?
Навострив уши, собака закрыла пасть и встала, осторожно
принюхиваясь. Она была такой тощей, что Гарри тут же вытащил из
кармана один из своих пирожков:
— Ты голодный, мальчик? Или девочка? Да всё равно…
Пёс неуверенно шагнул к нему. Гарри подбросил кусок в воздух, не
настолько он был глуп, чтобы предлагать незнакомой собаке взять еду
из рук. Благодаря противным маленьким тявкающим бульдогам тёти
Мардж Гарри свёл близкое знакомство с собачьими укусами, а эта
собака могла отхватить Гарри руку по локоть и даже не заметить.
Пёс ловко поймал кусок и облизнулся. За первым последовал второй
кусочек, потом ещё один. Пёс просто извивался от восторга всякий
раз, когда ловил пирожок.
Гарри усмехнулся, глядя на ужимки собаки. Он подбросил еду
повыше, чтобы посмотреть, как огромное животное прыгает, чтобы
поймать её. Не успел Гарри опомниться, как скормил собаке всё, что
у него было в карманах. Хотя неважно, в чемодане у него было
ещё.
Гарри протянул руку ладонью вверх, пес подошёл и обнюхал её. Он
(Гарри решил, что это был «он», наблюдая, как пёс прыгает)
действительно был огромен, его голова легко доставала Гарри до
талии. Однако пёс довольно послушно сел, когда Гарри почесал его за
ухом, и вёл себя намного лучше, чем Клык, собака Хагрида: не лез
почём зря, не прыгал. Теперь, немного поев, он, казалось,
намеревался вздремнуть на солнышке: встал и пару раз покрутился
вокруг себя, затем лёг на траву, глядя на Гарри с явным
приглашением.