[ii] землях.
Немного... достаточно несколько процентов! Да хватит даже самого
намерения передать часть Кабинетских земель в руки крестьянских
общин, и у Романовых не будет более крепкой поддержки за всю
историю Российской Империи! Но нет...
... не понимаю. Впрочем, я не экономист, не социолог и тем паче
не политолог. Все мои рассуждения дилетантские и поверхностные, а
ситуацию я рассматриваю с точки зрения человека двадцать первого
века.
- Так... - отбросив посторонние мысли, возвращаюсь к исчерканной
пометками тетради. Это не просто дебет-кредит с покупкой говядины и
яиц, а настоящее уравнение со многими неизвестными.
Значительная часть моих доходов несколько... виртуальна? Да,
наверное так можно сказать.
К примеру, часть доходов от букинистики составляют книги, и
ценность некоторых томов достаточно велика. Но... конъюктура этого
рынка очень специфична, и куда как сложнее той же торговли зерном.
Даже в военное время!
Нужно учитывать массу факторов, в том числе и переменчивую моду
на каких-то писателей или жанровые направления. А Революция?
Несколько месяцев, и страну начнут покидать состоятельные люди, по
мере возможностей увозя с собой всё самое ценное, в том числе,
разумеется, и книги.
А сама Российская Империя? В ближайшие даже не годы, а
десятилетия, книжный рынок, да и антикварный вообще, станет здесь
уделом немногих коллекционеров. Внушительный пласт людей, которые в
принципе могут что-то покупать и продавать, исчезнет на долгие
годы.
Соответственно, в Европе и США сильно просядут цены на старинные
и редкие книги, антиквариат, драгоценности и прочие предметы
роскоши. Потом поток эмигрантов из Российской Империи станет шире,
а господа-товарищи развернут торговлю предметами искусства,
антиквариата и другими ценностями, и что характерно, за... хм,
бесценок.
Другая часть моих средств вложена в антиквариат. Ну, как вложена...
На Сухаревке я бываю часто, да и не только там. Порой натыкаюсь на
интересные образчики старины, которые можно приобрести замечательно
задёшево. Бывает, что и ошибаюсь... а ещё чаще мешает сознание
человека двадцать первого века, и покупаю я вещицы, которые станут
ценными лет этак через семьдесят.
Больших капиталов я на этом не нажил и вряд ли наживу, да и все
мало-мальски ценные вещицы я стараюсь переправлять в Данию к
матери. Но там далеко не всё просто...